Читать «Кровью своего сердца» онлайн - страница 57

Если мне пришлось топать к Феде пешком по снегу, то обратно в Жалы мы с ним прибыли в санях на его лошади. Он остался у нас на несколько суток, посмотрел, как у нас обстановка, узнал, что делают местные партизаны из отряда Розова. Конечно, ему больше хотелось идти к своим. Мы обсудили наши сомнения с отцом. Папа одобрил наше решение принять участие в деятельности партизанского отряда и даже высказал желание пойти в отряд вместе с нами. Только мать была против, сокрушаясь о том, что у нее всего один сын и она не переживет его смерти. Однако, наше общее решение было твердым, оставалось только ждать, чем закончится разделение отряда Жорки. Федя уехал.

Шло время, а весточки от него все не было. Мы с отцом занимались хозяйством. Стали обучать молодую рыжую кобылку, запрягать ее в сани. Лошадка неохотно наклоняла голову, чтобы мы могли надеть хомут, и никак не желала вставать между оглоблями саней, пугливо озиралась, когда на поднятую оглоблю надевали дугу, закрепляли сыромятной хомутиной и перекидывали на другую сторону. Как хорошо было вдвоем! Помню, как-то отец затягивал супонь хомута, прицепил концы вожжей, которые я держал, сидя в санях, к уздечке, а потом вдруг выпустил кобылку, и она с места рванулась в галоп. Отец еле успел вскочить в сани. Снега было много, а лошадка неслась галопом более километра, от натуги она вся покрылась пеной и, наконец, тяжело дыша, остановилась в глубоком сугробе. Отец слез с саней, подошел к ней, погладил, дал кусочек хлеба. Минут через десять лошадь успокоилась. Отец хотел было повернуть в обратный путь, взялся за уздечку. Но лошадка вновь вырвалась и понеслась по снежной равнине. Большого труда нам стоило усмирить ее и приучить спокойно ходить в упряжке.

В нашем хозяйстве не было своей упряжи, и приходилось одалживать ее у соседей. Чтобы купить хомут и все остальное, мы с отцом пошли пешком в деревню Озломль, где жил товарищ отца, с которым они познакомились еще когда отец работал в начальной школе в Заельном. Этот крестьянин был специалист по шорному делу. По дороге отец немного рассказал мне о своих родителях, но очень коротко и пообещал еще вернуться к этому разговору. Вскоре мы пришли к дому того крестьянина. Он как раз мастерил хомуты, седелки, уздечки и прочую упряжь. Принял он нас очень любезно. Пока они с отцом разговаривали, хозяйка успела накрыть стол. После того, как отец договорился с шорником об изготовлении упряжи и о сроках, мы немного посидели за столом, перекусили и вернулись домой.

Через некоторое время отец один уехал за готовым заказом, так как я был у друга Феди Евтуховского. Теперь нам не было нужды одалживать упряжь, чтобы запрягать кобылку. По заказу отца другие мастера изготовили для нас сани и повозку. В совхозе были в основном пароконные повозки и нас они не устраивали. Лошадь наша постепенно привыкла к своим обязанностям, и вскоре мы с отцом смогли поехать на санях за дровами за 12 километров на берег Орессы около деревни Нежин. Там еще летом заготавливались метровые бревна, расколотые надвое, чтобы быстрее подсыхали, их складывали в штабеля метровой высоты и длинной примерно два метра.