Читать «Кровавый след бога майя» онлайн - страница 86

Но все это время тень девочки подходила к нему все ближе. По ночам теперь Николаю снилось, как она заглядывает ему в лицо. Огромный бант, светлые кудри и лицо высохшей старухи с темными провалами глаз. Она тянула к нему длинные костлявые руки, Николай кричал от ужаса, и Лиза прибегала на его крик, будила, обтирала лицо влажным полотенцем.

Она с тревогой наблюдала за мужем. Он все больше отдалялся. Их разговоры теперь никогда не выходили за бытовые рамки. «Доброе утро». «Передай, пожалуйста, хлеб». «Я сегодня буду поздно». «Когда будем обедать?» «Спокойной ночи». Даже спать он теперь предпочитал в кабинете. Лиза так скучала, так тосковала по нему, но все ее попытки сблизиться наталкивались на стену равнодушия.

А вот с сыном он стал невероятно близок, и это тоже не могло ее не тревожить. Мальчик еще так мал, так восприимчив. О чем они беседуют долгими вечерами, запершись в кабинете? Какие опасные фантазии вкладывает муж в неокрепшее сознание ребенка? Лиза пыталась вызвать сына на откровенность, но ничего, кроме отговорок, не услышала.

А Николай все чах. Особенно это стало заметным зимой сорок пятого года. На его лице снова появилось выражение обреченности. Но глаза не потухли, напротив, теперь они горели лихорадочным блеском, как у охваченного агонией человека. Смотреть на него было страшно. Сделать ничего невозможно.

И все-таки она поражалась, что Юра совершенно не боится отца. Они еще больше времени стали проводить вместе. От отчаяния она несколько раз просила Олю посидеть с ними, послушать, что рассказывает отец. Но той было неинтересно.

— Ах, мама, мне некогда слушать эти рассуждения о высоком. Упаднические идеалистические бредни, и больше ничего. Что я, кисейная барышня? Нам надо страну поднимать, перед нами партия ставит реальные большие задачи, и мы, комсомольцы, должны с честью их выполнить, а не рассуждать об отвлеченных материях. И вообще, пора уже и Юрке задуматься о деле. Не маленький, скоро пионером станет, — выговаривала Оля матери, и легче Лизе не становилось.

В кого она такая бесчувственная? Лиза переходила от одного полотна к другому, вздыхала, переводила взгляд на изящно склоненную головку Психеи, отмечала, как лежит вечерняя тень на мраморной щеке амура, и невольно прислушивалась к доносящимся из-за двери кабинета голосам. Она чувствовала себя как никогда одинокой и несчастной.

Все разладилось в их жизни, все. И картины эти… Лиза помнила, как Николай рассказывал о своих планах отыскать наследников этих сокровищ, показывал свои реестры. Но вот война окончилась, вернулись эвакуированные, фронтовики, а он даже не попытался хоть что-то предпринять. Лиза пробовала однажды заговорить с ним на эту тему, но он только равнодушно кивнул, мол, да, обязательно, нужно заняться. Заговорить об этом снова она не решилась. Так и висят по стенам бесценные полотна — не квартира, а музей. Даже страшно, как бы не ограбили.