Читать «Критическая масса, как одни явления порождают другие» онлайн - страница 31

Кроме этого, книга содержала важную идею о возможности научного подхода к явлениям политической жизни. Существовавшие ранее утопические сочинения на эту тему всегда были всего лишь декларациями, ценность которых определялась напористостью и убедительностью авторов. Все такие утопии сводились либо к оправданию существующего положения вещей, либо к описанию какого-то воображаемого автором общественного устройства без малейших попыток объяснить, как такие общественные системы могут быть созданы. В отличие от таких книг Левиафан хотя бы внешне являл собой продукт механистической науки. Книга не прославляла какое-то общественное устройство, а лишь предлагала выбор «наименьшего зла», являющегося единственной альтернативой жестокой и мрачной анархии.

Социальный контракт, предлагаемый Гоббсом, кажется на первый взгляд одним из первых образцов социальных теорий об «общественном договоре» типа тех, которые позднее были подробно разработаны Джоном Локком (1623-1704) и Жан-Жаком Руссо (1712-1778), однако в действительности идеи Гоббса скорее противоречат взглядам указанных авторов. Согласно Локку и Руссо, власть даруется правителю населением с обязательством служить избравшим его людям, однако, по Гоббсу, суть контракта заключается в том, что именно народ соглашается служить своему правителю. Для Гоббса главную опасность представляет анархия, а для Локка — злоупотребление властью, что заставляло его требовать введения специальных ограничений против абсолютизма.

Интересно, что, будучи явным сторонником автократии, Гоббс одновременно не стесняется прибегать к доводам, апеллирующим к капиталиста-

ческим и либеральным ценностям. Обычно он выражает явную неприязнь к меркантильности и пишет, что «в таком обществе процветают люди, чьим единственным достоинством является способность становиться поразительно богатыми, пользуясь всего лишь умением выгодно продавать и покупать», что и «заставляет бедняков продавать свой труд по предлагаемой богачами цене» ²³, однако считает при этом развитие буржуазной культуры неизбежным и пытается выработать систему, позволяющую избежать конфликтов, связанных с эгоистическими тенденциями. Это естественно приводит Гоббса к выводу, что «именно рынок определяет стоимость любой вещи, и истинная стоимость товара есть баланс желаний договаривающихся сторон»²⁴. Такая философия свободного рынка была подробно развита лишь через сто лет в работе Адама Смита О богатстве народов⁷. Многие из тех, кто пережил 1980-е годы, согласятся, что этот подход сохраняет свое значение даже в нашу эпоху.

Следуя хронологическому подходу, можно проследить развитие идеи Гоббса о математической теории общества через Локка к более поздним мыслителям, включая утилитаризм Иеремии Бентама в конце XVIII века, который следует рассматривать в качестве попытки гармонизации стремления к личному счастью с общественными интересами. Подобно Локку Бентам верил, что только разум способен подсказать человеку путь к решению этой проблемы. Для самого Бентама таким решением стал принцип максимального счастья для всех, позволяющий построить оптимальное общество, в котором максимально возможная «сумма счастья» достигается за счет стремления каждого индивида к собственному преуспеванию с разрешением неизбежно возникающих конфликтов интересов в соответствии с предлагаемым принципом. Утопия Бентама существенно отличалась от теории Гоббса, поскольку подразумевала демократию и полное равенство граждан, включая даже право голоса для женщин. Именно идеи Бентама и других радикально настроенных философов, вплоть до Джона Стюарта Милля, привели к появлению теории социализма Карла Маркса, хотя, с другой стороны, развитию этой «научной» политической теории во многом способствовала и дарвиновская теория эволюции (к сожалению, в основном неверно понятая).