Читать «Косарев» онлайн - страница 57

«Товарищ Сталин, сделавшись генсеком, сосредоточил в своих руках необъятную власть, и я не уверен, сумеет ли он всегда достаточно осторожно пользоваться этой властью. С другой стороны, тов. Троцкий, как показала уже его борьба против ЦК… отличается не только выдающимися способностями. Лично, он, пожалуй, самый способный человек в настоящем ЦК, но чрезмерно хватающий самоуверенностью и чрезмерным увлечением чисто административной стороной дела.

Эти два качества двух выдающихся вождей современного ЦК способны ненароком привести к расколу, и если наша партия не примет мер к тому, чтобы этому помешать, то раскол может наступить неожиданно».

Наступила долгая пауза. Все молчали. Молчал и Калинин. Потом он, как бы над чем-то размышляя, сообщил москвичам, что ознакомление с текстом ленинского завещания (слово «завещание» он произнес громче обычного, с нажимом) сейчас происходит всеми делегациями.

— Да-с… Завещание…

«Сталин слишком груб», — произнес он. И делегаты не сразу поняли: читает ли Каменев ленинский текст или это его собственные слова? Видимо, и до Михаила Ивановича дошло, что получилась двусмыслица и следует дать пояснение.

— Товарищи, у Ленина есть дополнение к зачитанной мною части «Письма к съезду». Я продолжаю чтение:

«Сталин слишком груб, и этот недостаток, вполне терпимый в среде и общениях между нами, коммунистами, становится нетерпимым в должности генсека. Поэтому я предлагаю товарищам обдумать способ перемещения Сталина с этого места и назначить на это место другого человека, который во всех отношениях отличается от товарища Сталина только одним перевесом, именно более терпим, более лоялен, более вежлив и более внимателен к товарищам, меньше капризности и т. д. Это обстоятельство может показаться ничтожной мелочью. Но я думаю, что с точки зрения написанного мною выше о взаимоотношениях Сталина и Троцкого, это не мелочь, или такая мелочь, которая может получить решающее значение».

Письмо потрясло Косарева. По-новому взглянул он на только что прошедшую внутрипартийную дискуссию. Ленин еще шире раскрыл ему глаза на личину Троцкого, указал на неведомые доселе черты характера и личности Сталина, дал политическую оценку другим работникам партии. Факт присутствия при чтении ленинского письма, имевшего сугубо закрытый характер, не просто поднял его в собственных глазах (хотя, конечно, и это было). И, наверное, в эти напряженные минуты Косарев размышлял над тем, а что бы Ленин написал о Троцком, если бы знал о дискуссии в партии в 1923 году? Изменил ли бы он свое завещание? Пожалуй, нет… А слова о Троцком, оценку его деятельности, политической платформы осудил бы со всей свойственной ему принципиальностью, прямотой и резкостью.

Ознакомившись с письмом, делегаты съезда приняли во внимание заслуги Сталина, его непримиримую борьбу с троцкизмом, обещание учесть критику и сочли возможным оставить его на посту генерального секретаря. Размышляя над этим обстоятельством, Косарев, конечно же, понимал, что он со всеми делегатами съезда, а вместе с тем и сам лично как бы принял на себя огромное бремя ответственности. А дальнейшее будущее было непредсказуемо.