Читать «Концерт «Памяти ангела»» онлайн - страница 77

Месяц спустя после триумфального выхода книги в свет медсестра, доверенное лицо Катрин, была принята президентом с глазу на глаз в Елисейском дворце. Хотя он был очень доброжелателен, а может быть, именно потому, что он был так доброжелателен, она попросила у него прощения. Тогда, в «Доме святой Риты», она обманула его и не отдала тетрадь, которую он требовал, потому что исполняла волю госпожи Морель.

— Если бы вы знали, как она преклонялась перед вами, господин президент! Она ждала вас с утра до вечера. Она жила только для вас. Зная, что конец ее близок, она поставила себе две цели: написать эту книгу и не помешать вашим выборам. Она держалась ради вас. Когда она увидела вашу победу по телевизору, в воскресенье, она расплакалась и сказала: «Все хорошо, он победил, теперь я могу уйти». Через несколько часов она впала в кому. Только сверхчеловеческая любовь позволила ей продержаться так долго.

Второй срок президентства Анри Мореля, если политическими обозревателями он и был признан небезупречным, — а как же иначе? — дал всем, в том числе его самым заклятым противникам, повод восхищаться этим человеком.

У него не только больше не было любовниц, но он создал для себя некий культ умершей жены, культ тем более искренний, что он был тайным. Портреты Катрин, фотографии или картины, заполонили личные покои президента, даже ванную комнату. На собственные деньги и при поддержке нескольких меценатов он создал фонд современного искусства, которое было страстью жены, и посвятил его Катрин Морель. В задачи фонда входило поощрение молодых художников: предоставление грантов, поездок, дотаций. Одновременно президент, казалось, старался наверстать упущенное и наконец начал читать те книги, которые когда-то рекомендовала ему жена. Каждый вечер он уединялся в гостиной, ставил музыку, которую она любила, зажигал ее любимую ароматическую свечу и погружался в чтение. Перелистывая страницы, он забывал об утрате и снова был с ней, пытаясь продолжить — или завязать — диалог.

Это неизменное поклонение тронуло немало чистых душ даже за границей.

Какое чувство не несет в себе самом своей противоположности, как ткань изнанку? Какая любовь свободна от ненависти? Ласкающая рука через минуту схватится за кинжал. Какая исключительная страсть не знает ярости? Не способны ли мы убить в восторге соития, через которое передается жизнь? Наши чувства не переменчивы, но двойственны, черные или белые, в зависимости от угла зрения, натянутые между противоречиями, колышущиеся, переливающиеся, способные как на плохое, так и на хорошее.