Читать «Константин Симонов. Собрание сочинений в десяти томах. Том 5» онлайн - страница 3

— Не обижайся ради праздника, а то весь год ссориться будем! Еще поглядим, всюду ли тишину соблюдут. Командующий оставил это на усмотрение командиров дивизий.

— Соседи пока молчат,— сказал Пикин.

— Опи и там, у Батюка, оба молчали,— сказал Серпилин.— Только потом, когда я возразил, а Захаров мепя поддержал, по лицам понял, что и они за тишину.

— Батюка своими возражениями расстраивать не хотели,— съязвил Пикин.

— А я, думаешь, хотел? — сказал Серпилин. — Все люди — человеки, сидел да ждал, может, кто другой первым встанет.

— Уже двадцать три десять,— сказал Пикин, снова посветив фонариком па часы.

— Вижу, ты совсем бога не боишься, скоро с фарами ездить начнешь...

— А, не до этого им теперь! — Пикин махнул рукой в сторону немцев. — Вернемся? А то пробирает...

— Ко мне в землянку милости прошу,— сказал Серпилин. — Куранты послушаем, чайку попьем...

— Идите, я сейчас тоже приду,— сказал Пикин,— только захвачу одну вещь.

Он повернулся и пошел к своей землянке, а Серпилин и Бережной зашли в землянку Серпнлпна.

— Птицын, чайку нам сообразите,— сказал Серпилин своему ординарцу, проходя вместе с Бережным через переднее отделение землянки, которое он называл «предбанником».

В «предбаннике» стоял топчан Птпцыпа, завешенный плащ-палаткой, и была сложена самодельная печка, зеркалом выходившая в другую, главную часть землянки.

— Что, в самом деле чай пить будем? — спросил Бережной, когда они сели за стол.

— В самом деле. Разве что Пикин мой план нарушит. По обиделся, что покритиковал тебя при нем?

— При нем, не при нем, какая разница? Мы с Пикппым столько раз друг друга во всех видах видели, что какие уж секреты!

— Это, положим, верно,— сказал Серпилин.

А про себя подумал, что не задал бы такого вопроса — обиделся пли не обиделся Бережной, если бы не та перемена в положении Бережного, что произошла недавно: был комиссаром дивизии, а стал, после приказа о единоначалии, замполитом. Приказ этот, по глубокому убеждению Сериилина, был совершенно правильный, он лишь ставил точки над «и», подтверждал то бытие, которое практически сложилось па войне. А если этот при_г каз где-то и менял отношения между командиром и политработником, то только там, где они по слабости командира или по взаимному непониманию складывались неверно, во вред войне, которая но новгородское вече! У них с Бережным, слава богу, этого по было. Однако Серпилин все же чувствовал, что Бережному в душе жаль с юности привычного и доброго слова «комиссар». Даже при наилучших отношениях в такой перемене служебного положения была своя боль.

То ли Бережной понял, о чем думает Серпилин, то ли сам думал об этом, но, с минуту просидев за столом, он сказал:

— Поменьше заботься, Федор Федорович, о том, чтобы меня в моем новом положении не задеть. Имей в виду, мы, политработники, о своих званиях в последнюю очередь заботимся!

— То есть это как понять? — спросил Серпилин. — Вы, политработники, борцы за идею, а мы, командный состав, только и мечтаем о чипах да званиях? Так, что ли?