Читать «Конан принимает бой» онлайн - страница 10

— Ты все еще ищешь Карелу?

— Она ведь жива. Я уверен, что она жива.— Ордо схватил Конана за руку. Единственный глаз смотрел настойчиво, но выдавал внутреннее страдание.— То есть я не слышал даже и полсловечка, но, если бы она умерла, я бы почувствовал. Я бы почувствовал... А ты — может, ты о ней что-нибудь знаешь? Ну хоть что-нибудь?

В голосе Ордо слышалась тоска. Конан знал, что в тот раз в горах Рыжий Ястреб действительно осталась жива. Но если сказать Ордо об этом, придется говорить и о том, как он видел ее последний раз — обнаженную, закованную в цепи, бредущую на рабский торг. Вообще-то он мог бы объяснить, что у него было тогда в кармане всего несколько медяков,— это и отдаленно не напоминало цену, которую давали в Туране за пышногрудую зеленоглазую рабыню. Мог бы упомянуть даже о том, какую клятву Карела заставила его дать: клятву, что он и пальцем не пошевельнет, защищая ее. Она очень гордая, эта Карела. Или... была такой. Если Ордо ничего не слышал о ней, то, скорее всего, сломленная кнутом, она теперь ублажает танцами какого-нибудь темноглазого хозяина. Рассказать всю эту историю?.. Э, так можно и убить старого приятеля, человека, который всегда называл себя верным псом Карелы...

— Последний раз я видел ее в Кезанкийских горах, сказал Конан, не греша против истины.

И я уверен, что она выбралась из гор живая. Горцы не противники для Карелы, когда в руке у нее меч.

Ордо кивнул, тяжело вздыхая.

Люди понемногу начинали высовываться на улицу. С ужасом смотрели они на тела, все еще лежавшие там, где их настигла смерть. То там, то здесь плачущая женщина бросалась обнимать труп мужа или ребенка...

Конан огляделся вокруг, ища глазами меч сумасшедшего. Меч лежал перед настежь распахнутой лавкой, заваленной разноцветными тканями. Хозяина не было видно. Может быть, он лежал среди мертвых, а может, стоял среди тех, кто глазел на трупы. Киммериец поднял меч и обтер извилистое лезвие от загустевшей крови о рулон желтого шелка.

Он примерился к оружию, взвесив его на руке. Кружевная серебряная крестовина была очень старой работы. Еще на клинке были надписи, очень красивые, но Конан в жизни своей не видел таких слов. Что ж. Кто бы ни сделал это оружие, это был мастер. Оно ощущалось как естественное продолжение руки. Более того — продолжение его мыслей. И все же... Сколько народу было только что убито этим мечом! Мужчины. Женщины. Дети... Убитые ударами в спину или вовсе по чему попало. Во время бегства... Безумец убивал всех, до кого мог дотянуться. Они пытались уползти прочь, а он рубил их и колол... Эта картина так и стояла у Конана перед глазами. Он почти чувствовал запах их предсмертного пота... запах крови.

Конан с отвращением хмыкнул. Меч есть меч, и не более того. Сталь неповинна. Однако брать себе этот меч Конану почему-то не хотелось. Совсем не хотелось. Другое дело, и на улице бросать его было негоже. Дорогая все же штуковина. Глядишь, еще и удастся выручить за него несколько серебряных монет...

— Надеюсь, ты не оставишь его себе? — сказал Ордо.— Этот меч запятнан. Женщины и дети...— Он сплюнул и сделал знак, отвращающий зло.