Читать «Колыбельная для эльфа» онлайн - страница 13

— Песню? Суна, да забродившей ягодой на всю округу несет. Шла б ты спать, пока еще что не причудилось.

— Qia noa blara al'or

Снова коснулся ушей Суны чистый звук.

— Ну вот, опять! Ты правда не слышал?! — воскликнула Амарисуна.

Аэль заворочалась и что-то пробормотала во сне.

— Я начинаю за тебя беспокоиться, — невнятно пробормотал единорог, что-то пережевывая.

— Ты должна идти, — Суне показалось, что это не ее мысли, а голос прозвучал в голове.

Сердце девушки забилось быстрее.

— Давай чуть-чуть прогуляемся? — предложила она Вихрю. — Я только оденусь.

Вихрь захрустел ветками, то ли проигнорировав предложение, то ли выражая молчанием согласие. Суна тихонько прошла вглубь комнаты, быстро натянула платье, тонкие мягкие туфли и накинула сверху накидку.

Снаружи было тихо-тихо, только робкими отголосками докатывалась нежная песня откуда-то из долины. Месяц выхватывал темные верхушки деревьев и чуть измененные тенями цветы. Из-за угла дома неслышно вышел единорог. Эльфийка подтащила к его боку камень, лежавший у двери, встала и забралась Вихрю на спину.

Единорог всхрапнул и присел.

— Очень тяжело, — кивнула Суна. — Малая толика твоего веса.

— Спину сотру, — проворчал Вихрь, резво направляясь сквозь рощу. — И раз уж я позволил использовать себя как простую ездовую тварь, так хотя бы помолчи.

Единорог выбрался на аллею и перешел на медленный шаг.

— Хорошо, буду молчать, — ответила Суна, всматриваясь в расчерченные лунным светом и тенями плиты под копытами Вихря. Она прислушалась — но ни мелодии, ни слов больше не было слышно. Некоторое время Суна и Вихрь шли молча. Единорог втягивал ноздрями свежий, полный травяных запахов ночной воздух, эльфийка прислушивалась к звеневшим вдали голосам. Где-то в траве прошуршала ночная ящерица — Амарисуна представила ее деловито семенящей между травинок, только хвост ходит из стороны в сторону. За деревьями коротко мявкнула Ма-а — глянцево-черная, здоровая кошка — видимо, вышла охотиться. Суна тихо-тихо мяукнула в ответ. Деревья разомкнули свои ветки, и Ма-а настороженно посмотрела на дорогу. Зеленые глаза прищурились, оглядели Амарисуну, и Ма-а укоризненно фыркнула.

— Ты права, — шепотом сказала Суна. — Мы все — большие дети.

Ма-а неслышно отступила в непроглядную темень.

— А сельтена какого-нибудь сожрала бы, — задумчиво протянул Вихрь.

Девушка погладила единорога по гриве.

— Не правда. Ма-а — очень древние и очень благородные создания. Они никогда не трогают разумные расы… только если те начинают на них охоту. Но тогда это уже не разумные расы, потому что как минимум ма-а крайне трудно поймать.

Тропинка все вилась и вилась, месяц серебрил гриву Вихря, почти неслышно ступавшего по мелким камушкам, и Суне казалось, что она не едет, а плывет.

Цветы юмааи, распустившиеся с приходом ночи, источали тонкий-тонкий, нежный аромат. Целительница сорвала один со ствола дерева и заложила себе за ухо.

Мир расстилался перед ней искусно вытканным полотном. В нем не было сомнений и смутной тревоги, не было печальных снов и беспричинных страхов. Это был совершенный мир с совершенной музыкой, мелодией, которую тихо напевала земля, древняя мать всех эльфов, любимая и почитаемая, оберегаемая от боли и крови. Песня, от которой почему-то тоскливо сжималось сердце; зов, слова которого невозможно было разобрать.