Читать «Когда возвращается радуга. Книга 3» онлайн - страница 62
Вероника Горбачева
Ей вдруг стало жарко.
Ибо хочет стать достойным?.. Так, кажется?
Означает ли это, что и впрямь его чувства сильны настолько, что он осмелился спорить с королём?
Нет, не может быть. Филипп де Камилле настолько человек долга… он прямо-таки пропитан верностью и честью, что представить его бунтовщиком невозможно.
И всё же…
Вспыхнув до кончиков ушей, она, чтобы скрыть от самой себя смущение, нагнулась, и принялась яростно обрывать крошечные пока макушки мяты — для утреннего чая. Ах, на что он ей сдался, этот граф! Она ещё с Джафаром не разобралась, а после разговора с матушкой-настоятельницей всё перемешалось в голове. Какой-то был во всём сказанном аббатисой, намёк, желание что-то приоткрыть…
Зажатые в тёплой горсти, листочки пачкали ладонь соком и одуряюще резко пахли. Но Ирис о них забыла.
Как ей во всём разобраться?
Она пришла к единственному, пожалуй, правильному выводу: вместо того, чтобы гадать, права или нет — нужно встречаться. Разговаривать. Узнавать мужчину больше…
И слушать, слушать свой внутренний голос! Он плохого не подскажет.
Ирис вдруг вспомнила незрячую Наннет, для которой составляла целебные глазные капли. На душе потеплело. Как бы то ни было — Филипп добрый человек. Конечно, он давно вырос, потом годами не бывал на родине, не удивительно, что при этом забыл о кормилице, тем более, что мужчины не сентиментальны. Однако вспомнил ведь, призвал, отправил лечиться…
Чаша весов маленькой Немезиды существенно прогнулась под весом большого доброго дела, перевесив и снобизм графа, заметно поубавившийся, и его напускное равнодушие.
Но на первую, вновь перетянув, легло его чувство долга, возведённое в крайнюю степень.
А в противовес ему — поиски и спасение друга, Огюста Бомарше…
Нянюшка Мэг озадаченно посматривала из окна кухни на свою голубку, застывшую с прикрытыми глазами возле грядки с травами. Сложив ладони чашечками, она то приподнимала одну, опуская другую, то меняла руки. И такое сосредоточенное выражение застыло на её личике, будто рыжая феечка никак не могла решить чрезвычайно важную задачу.
Шёпотом Мэг попросила кухарку греметь посудой потише: чтобы не мешала её девочке.
…А тем временем их ночная гостья, о которой думали, что она спокойно почивает, осторожно выглядывала из тростников паркового пруда, превратившись в слух. Потому что в прелестной маленькой лодчонке, проплывавшей неподалеку, сидел на вёслах, несмотря на ранний час, сам Его Величество Генрих. А напротив него, на простой деревянной скамейке, не покрытой даже завалящимся ковриком или циновкой, внимала его скупым речам рыжеволосая красавица, одетая хоть и неброско, но очень, очень дорого… Судя по блаженной улыбке, которую Аннет с удовольствием стёрла бы с этого хорошенького личика, ещё не набелённого, она просто млела от речей короля.