Читать «Когда возвращается радуга. Книга 3» онлайн - страница 61

Назар отхлебнул вкусной колодезной воды, задумался.

— У кого бы поспрошать? Здесь все — люди вроде и простые, а себе на уме, в горстку… Наверняка знают!

— Масло и фонари возьмём в кладовой, мне разрешено туда ходить, — продолжил Пьер. — Там же чуток съестным разживёмся, авось не объедим монахов-то… Ты, раз со мной идёшь, Туку своему бумажку оставь, чтобы тревогу-то не объявлял; ну, придумай сам что-нибудь…

— Ага.

Назар с удовольствием поглядел на окрепшие руки. Сейчас ещё десять молитв, сидя в «цветке» — и он будет как новенький! И поесть бы ещё потом… Пожалуй, таким голодным он не чувствовал себя со времён сиротских скитаний в Константинополе.

— А, вот что хотел ещё спросить: что там за клубок перед нами прыгал? — вдруг добавил Пьер. — Твоя работа?

— Клубок? — Назар потёр переносицу, вспоминая мохнатый мячик с торчащими во все стороны нитками. — Ах, клубок…

И завис.

Отмер он минут через пять, не раньше.

— Точно, клубок. — Яростно почесал в затылке. — Ишь ты… Как у Бабки Ёжки, что ли? Путеводный?

***

Утро порой бывает весьма щедрым на подарки, причём не всегда приятные. Гуляк и кутил оно награждает жесточайшей головной болью и сожалениями о минувшем дне, и уж тем более — ночи; пожилых людей встречает не слишком приятными ощущениями — онемевшим телом или болями в пояснице, да много чем ещё… И только, наверное, молоденькие девушки и юноши долго сохраняют эту удивительную способность — радоваться каждому восходу, словно первому, долгожданному и единственному, и напрочь забывают о неприятностях дня минувшего. Для них он канул в Лету, во тьму, вместе с растаявшей ночью.

Может, так и надо?

Но Ирис не любила философствовать, во всяком случае — с утра. Верная своей привычке, она чуть свет была уже в саду, помогала проснуться захиревшим от долгого невнимания лилиям, похвалила пионы за пышность цветения, подтолкнула к росту приунывшую поросль розмарина и базилика… А ещё раньше наведалась на чердак. Над мансардным этажом, оказывается, возвышался и чердачок; новая хозяйка не преминула сунуть туда любопытный нос, ибо вчера, проходя с инспекцией по убранным комнатам, на самый верх заглянуть просто-напросто забыла. А вот теперь — оценила по достоинству исполнительность и прилежание слуг из дома де Камилле: маленькое помещение под крышей вычистили до блеска, старый хлам отсортировали и снесли в угол, прикрыв рогожами, а несколько круглых окошек отмыли до невидимости стекла. Теперь из них открывался превосходный вид на восходящее над столичными шпилями и башнями, кровлями и флюгерами солнце.

Слуги Филиппа…

С одобрением оглядывая посыпанную свежим песком садовую дорожку, Ирис вновь вспомнила о них, а заодно и об их господине. И смешалась. Как ей теперь к нему относиться?

За каждым знаком внимания, за очередным вежливым словом, сказанным, возможно, безо всякого подтекста или задней мысли ей теперь будет чудиться одно и то же: стремление очаровать её, увлечь и… связать замужеством. Каким бы нейтральным не было её прежнее отношение к Филиппу — никуда не деться от знания горькой истины: ему приказали на ней жениться. И он согласился. Да, раскаялся, да передумал. Но попыток её обаять не оставит, ибо…