Читать «Когда возвращается радуга. Книга 3» онлайн - страница 179

Та перекрестилась, посмотрела беглянке вслед — но не заполошно, а вдумчиво так…

И пошла собирать манатки.

Слуг в доме и без того оставалось немного. Но и получаса не прошло, как и эти пятеро, кто крадучись и озираясь, кто с узлом, кто с добром, своим или хозяйским, навсегда покинули особняк дю Мортенов.

Прекрасная Анжелика этого не знала. Она металась по комнатам, разгневанная, охваченная страхом и… впервые не знала, что ей делать, не знала, не знала! Наконец, опомнившись, остановилась последи отцовского кабинета, топнула ножкой и призвала:

— Онорина!

Ей нужно было во всём разобраться. Уже не раз она пробовала отследить путь хозяина медальона, графа де Келюса но всё, что могла сообщить ей золотая вещичка — это о пребывании хозяина на какой-то пирушке, где велись громкие скабрезные мужские разговоры, и… дальше — тишина. Будто на добрую половину дня граф исчез из этой жизни, из этого мира — просто в Никуда! И появился лишь здесь, в её доме, где и оставил подарок любовницы, стащив цепочку через шею и швырнув тяжёлый кругляш с такой силой, что одна из закрывающих пружинок лопнула.

Где он шлялся всё это время? Где? Неужели… всё-таки пошёл в Инк…

Ей надо было узнать правду любой ценой. И пусть Онорина не отнекивается, пусть помогает. В конце концов, это она подбила пра-пра-правнучку на приманивание и порабощение мужчин, и уверяла, что власть над ними приносит одно удовольствие. А раскалёнными щипцами, между прочим, будут, случись что, рвать не её бестелесную душу, а нежную плоть самой Лулу!

Которая очень боялась боли.

И на которую только сейчас снизошло озарение, чего именно она лишится по собственной глупости. Вместе с головой. Ибо, всем известно, если Инквизиция ухватилась за одно звено, она не успокоится, пока не вытащит на свет всю цепь. И тогда… Дьявол с ними, с приворотами, от них ещё можно откупиться штрафами и опалой, а вот мужья, бывшие и теперешний…

Судорожно вздев руки, она схватилась за горло, словно защищаясь от лезвия палача.

Нет. Нет. Никто ничего не узнает, правда? Онорина научила её прятать концы в воду. Она… Да где же она, эта чёртова ведьма, почему не отзывается?

Тело прошило судорогой с головы до пят, будто её насквозь пронзило тем самым раскалённым железом, которого Лулу так боялась. Закричав, забившись от боли, она рухнула на ковёр. Её крючило и плющило, разворачивало и вновь сгибало пополам, валяло по полу и вздевало на карачки… Пока не отпустило разом, позволив, наконец, дышать, только вместо вдохов-выдохов из груди рвались всхлипы и стоны. Кое-как опершись на ослабевшие руки, Лулу попыталась подняться… и увидела свои пальцы. Не на кистях, а на каких-то птичьих лапках, уже виденных ею однажды, желтели заострённые когти, кожа высохла до тёмного пергамента, суставы распухли…

Дрожа, она ощупала свои щёки, глубокие борозды морщин, крючковатый высохший нос. Вместо золотых локонов на голове оставался пучок какой-то пакли. Вместо рук — палочки, кое-как угадывающиеся под рукавами. Платье спадало с усохшего тела.

Вот тогда-то Анжелика дю Мортен де Камю завыла так, что содрогнулась уснувшая было улица Роз; встрепенулся успокоившийся было брат Бруно, проезжавший мимо, а старый друид, волею судьбы ковыляющий мимо её дома в поисках набережной, схватился за сердце и прошептал: