Читать «Книга стихов» онлайн - страница 56
Георгий Бязырев
Долгожданный… пугающий тыл…
Но с другим загадал он ей счастье,
Потому что до боли любил.
Потому поселился не рядом —
На Урале, подальше от глаз.
Только боль, не деленная на две,
Оказалась больней в тыщу раз.
Четверть века разлука — как мука.
Четверть века жену он берег
От протезов зловещего стука
Для хрустящего скрипа сапог.
Только новость черней похоронки
Все ж нашла его солнечным днем:
Четверть века зияет воронка
Там, где раньше стоял его дом…
Он вернулся к ней.
Старый…
К девчонке…
Он упал к ней —
лицом в водоем,
Костылем закрывая воронку,
Как гнездо перебитым крылом…
Я не грел своим телом траншеи,
Я шагаю дорогой иной.
Мне б Любовь пронести на обеих,
Как свою он пронес на одной…
СПОР
Мы плыли в Братск
на пароходике.
Давило нас
безделья бремя.
Машина тикала,
как ходики,
Винтом отбрасывая
время.
Ловили седенькие
мальчики
На спиннинг Ангару
за холку.
Дразнили солнечные
зайчики
Залетного морского
волка.
К нему я приставал
с вопросами,
Куда, мол, нас несет
теченье?
Он думал как-то
непричесанно
О двух уплывших
поколеньях,
О людях в кожанках
и ватниках.
Дул в беломорину:
«Не важно,
Что высидели вас
в курятнике,
А важно —
из яиц лебяжьих!»
Мы о врагах народа
спорили,
О культе спорили
часами…
Вставало колесо
Истории
Без смазки кровью
и слезами.
Не награжден я был
терпением
Да и мышленьем
не наказан:
Стихал наш спор, —
и поколения
Тем колесом
сминались сразу…
Он был не против
революции,
Но обнажал
сквозные драмы.
А у меня познанья
куцые —
Я шпарил школьную
программу…
Он не смеялся,
слушал пристально,
Глядел в меня
со страхом, с болью…
Наш пароход притерся
к пристани.
…Его ссадили тут,
в Усолье.
И увели его
служивые,
Одетые по форме
полной…
Баржа прошлепала
ленивая,
Плевки задергались
на волнах.
И чайки белыми
барашками
Взлетели за баржой
груженой,
И город прыгал
вверх тормашками,
В реке сибирской
отраженный.
СОН
Я увижу умершую мать,
Обниму, расплачусь: мол, прости меня!..
За руку возьмет меня опять
Мама, молодая и красивая.
Поведет по звездной синеве
В детский сад, посадит там на лавочку.
Буду гладить я по голове
Самолеты, лебедей и ласточку.
Весь в игрушках, зареву сквозь гром:
«Забери меня отсюда, ма-а-амочка!..»
И проснусь: стучаться в стену лбом,
И шептаться с мамой
в черной рамочке…
ПОРА ВСТАВАТЬ
Перечеркнул сатрап поля
Могильными крестами,
Хрипит и булькает земля -
Шевелится местами.
То мертвецы наверх ползут
И шепчутся с тревогой:
«Пора вставать на Страшный Суд —
Сдает терпенье Бога!»
БИОГРАФИЯ
Годы — гиды,
Годы — глады,
Годы — гуды,
Годы — гады…
КАК-ТО РАЗ
Как-то раз ко мне зашла
Выпускница-цаца:
— «Нету в жизни ремесла,
Чем бы мне заняться?»
Следом парень, как медведь,
В дверь вломился с текстом:
«Как бы мне разбогатеть,
Только, чтоб без секса?»
Отвечаю из сеней:
«Годы, как на марше,
Делают одних — умней,
А других — постарше…
Надо б всем нам, вашу мать, -
Говорю я сирым, -
Некрасиво поступать,
Чтобы жить красиво…»
+++
Лечу на подножке трамвая,
Забыв про заботы и дом,
И улица вслед мне виляет,
Как пес, добродушным хвостом.
Лечу на подножке ума я (у мая)
Туда, где забыв про мороз,
Подснежники рты открывают,
Увидев коленки берез.
Лечу от подножки, а в спину
Вонзает весна острие —
Стрелой лебединого клина