Читать «Книга о Человеке» онлайн - страница 151

В этот момент ко мне ласково обратился Небесный сёгун:

— На родине твоего сердца, в стране Запада, в этом году празднуют двухсотлетний юбилей революции и с первых дней нового года народ этой страны ликует, воспрянув духом. В Японии же верхи погрязли в корысти и эгоизме, деньги застят им взор, они пренебрегают низами, будучи уверены, что могут обмануть всех, изрекая красивые слова. Все точно так, как было в той западной стране накануне революции. Бог Всемогущей Природы, любящий своих чад, больше не в силах терпеть… Он хочет, чтобы низы жили в счастье, воплотив великие принципы свободы, равенства и братства, завоеванные всеми гражданами западной страны благодаря Великой революции, свергнувшей прогнившие верхи. В той западной стране, чтобы осуществить цели революции, понадобились многотрудные месяцы и годы. Но все в руке Божьей. Не беспокойся! Усердно потрудившись, ты хорошо справился со своей задачей. Теперь можешь на несколько дней расслабиться. Смотри телевизор, отдыхай!

«Отдыхай» — слово, которое мне не доводилось слышать в последние четыре года. Я испытывал благодарность.

Но даже если бы я сел за письменный стол, вряд ли бы смог что-то сделать. В течение ближайших трех-четырех дней в Японии как будто замерла вся жизнь, газеты, радио, телевидение заполнили сообщения о событиях, связанных с кончиной императора, различные мнения, воспоминания по поводу эпохи Сёва, а весь остальной мир как будто погрузился в сон.

Я у себя на втором этаже только смотрел на небо, созерцал, как поднимается и опускается солнце, как плывут облака, слушал радио, смотрел телевизор да выискивал, что бы такое почитать в журналах, сваленных в углу кабинета.

В тот день в четыре часа по телевизору высокопоставленный правительственный чиновник объявил, что эпоха Сёва окончилась и принято решение назвать новую эпоху эпохой мира и благоденствия, и он продемонстрировал листок, на котором великолепными иероглифами было выведено: «Хэйсэй».

— Что? Хэйсэй — мир и благоденствие? — невольно воскликнул я, уставившись на листок бумаги. И тут вспомнил о том, что рано утром мне вещала госпожа Родительница об эпохе мира и благоденствия. Удивлению моему не было границ.

Утром девятого января зашел редкий гость — молодой Ямагава. Я бездельничал и отдыхал, поэтому в хорошем настроении сразу же спустился к нему в гостиную. Он с какой-то даже гордостью объявил, что участвовал в похоронах Итиро Цунэоки, и красочно расписал, каким пышным было погребение.

— Господин Цунэока почитал его величество императора, — сказал он, — поэтому скончался скоропостижно, чтобы стать его вожатым в смерти.

Я промолчал, но вдруг Сёгун, сидящий у меня в животе, заговорил моими устами:

— В смерти не нужен вожатый. В то мгновение, когда человек умирает, его принимает лоно Всемогущей Природы, будь он император или нищий…

— Что вы такое говорите? Император и нищий одинаково приемлются в лоно Великой Природы? Но это немыслимо! Император — живой Бог!

— Существует только один Бог, и это Сила Великой Природы. Если император — Бог, то и ты и я — Бог… Видишь ли, и император, и ты, и я, как и все люди, в равной степени возлюбленные чада Божьи.