Читать «Керченское сражение. От Крыма до Рима» онлайн - страница 115
Иван Иванович Фирсов
Эскадра направилась к Гибралтару, где было назначено рандеву с двумя фрегатами, которые прибыли спустя две недели. Эскадра была в полном сборе, но выяснилось, что на «Григории» и «Павле» открылась сильная течь. Козлянинов собрал на совет командиров. На «Григории» течь оказалась под самым днищем. В таком случае устранить неисправность можно было только на специальном оборудовании, на берегу, куда судно вытаскивали и наклоняли путем так называемого килевания. «…к продолжению похода к российским портам, — как доносил Козлянинов, — оказалось опасным, а особенно по столь позднему осеннему времени пуститься через океан, и как в Медитерании время для килевания еще позволяло, то с общего командующих согласия, положили: возвратиться для исправления фрегатов в тамошние порты, где и зимнее время препроводить. И отправясь из Гибралтара 13 сентября прибыл со своею эскадрою 29 числа на ливорнский рейд благополучно, где получил от вице-президента графа Чернышева ордер с прописанием высочайшего повеления, что зимовать ему эскадрою в италианских портах Ливорне или Ферао».
* * *
Не понапрасну Козлянинов предупреждал своих подчиненных о необходимости быть в готовности отразить возможные козни берберебийских пиратов из Ал-ясира и дульциниотов из Адриатики. Отправляя Ушакова из Константинополя в Ливорно, он предписывал: «По несогласию между Англией и американскими колониями, которые для поисков одних над другими имеют великое число арматорских судов на тех морях, которые мы проходить должны, то и должно иметь от них великую осторожность от внезапного нападения и как в числе последних бывают и французские корабли, тем более оная осторожность предписывается». Знал Козлянинов по прежней своей службе в английском флоте, что еще сотню лет назад, используя свое превосходство на море, «Владычица морей», на время войны, узаконила грабеж своими каперами-арматорами торговых судов нейтральных стран.
В теплом Медитеранском море готовилась переждать океанские штормы эскадра Козлянинова, а в ту же пору, на другом, противоположном конце Европы, у мыса Норд-Кап, американские и английские каперы потрошили торговые суда Голландии, Дании, Ганзы и россиян.
Об этом докладывал Екатерине первоприсутствующий Коллегии иностранных дел Никита Панин, которого за глаза величали «канцлером». По сути, он давно заслужил это звание, но императрица не удостаивала его своим вниманием за тесную связь с ее сыном, Павлом…
— Ваше величество, посланники наши доносят из Европы, купцы терпят убытки великие на северных путях к Белому морю от разбоя каперов американских Да английских.
— Сие прискорбно, не почитают державу нашу, — поморщилась императрица. — Приструнить их надобно. Обговори сие с графом Чернышевым.
При первом же появлении Чернышева в ее апартаментах она вспомнила доклад Панина и начала разговор без околичностей:
— Англичане с американцами не помирятся ни как, а нам в убыток их распря. Торговлю рушат нашу с европейцами.