Читать «Капитан Перережь-Горло. Западня» онлайн - страница 11

— Я должна арестовать убийцу в военном лагере? Да это просто смешно!

— Разумеется, было бы смешно, если бы я этого пожелал.

— Чего же вы желаете?

— Давайте поглядим на ваше досье.

Тонкая рука в черном рукаве скользнула вправо. Подобрав папку с зелеными шнурками, министр положил ее перед собой и раскрыл.

— Я не хочу пугать вас, — мягко заговорил он. — Испуганная, вы не принесете мне никакой пользы. Сожалею, что мой человек был вынужден разыскать вас в Пале-Рояле.

Краска бросилась в лицо Мадлен.

— Возможно, — начала она, — вы удивились…

— Я никогда не удивляюсь.

— Нет-нет, я имею в виду, найдя меня в таком отвратительном…

— Право, не стоит презирать Пале-Рояль.

— Не стоит? А я презираю и ненавижу это гнусное место!

— Напротив, дорогая, для богатых там есть все и на все вкусы. Портные, ювелиры, парфюмеры, игорные дома, бордели… Последнее слово коробит вас — я забыл, что вы воспитывались в Англии.

— Пожалуйста, не насмехайтесь надо мной!

— Это никак не входит в мои намерения. Перейдем к вашему досье. — Он аккуратно перевернул страницу в папке и начал читать: — Мари Мадлен Ленорман. Родилась в Париже 8 июля 1779 года. Покойный отец, француз, был владельцем школы для юных английских леди. Мать, англичанка, еще жива, посвятила себя какой-то скучной благотворительной деятельности.

— Честное слово, месье Фуше, я абсолютно лояльна по отношению к своей родине! Конечно, моя лояльность, так сказать, раздвоенная — я наполовину англичанка и ничего не могу с этим поделать. Но клянусь, что я не совершала никаких поступков, направленных против императора!

— Погодите, — остановил ее министр. Мадлен умолкла.

— В 1793 году, — невозмутимо продолжал Фуше, — семейство Ленорман эмигрировало в Англию, спасаясь от того, что ныне известно как (ха-ха!) террор. Ваш отец скончался, а мать без особой прибыли для себя занялась благотворительностью в обществе тюремных реформ, лондонской школе доктора Брейдвуда для глухонемых и Вифлеемской больнице для умалишенных. Вы помогали ей с достойной похвалы дочерней преданностью. В апреле 1803 года, во время Амьенского мира, вы вернулись во Францию.

— Но объясните, в чем мое преступление?

Фуше поднял палец:

— Прошу вас отметить, что вы сами с академической точностью охарактеризовали то, что я имею в виду. Вы умны, дорогая моя. Очень умны!

— Благодарю вас.

— Поэтому прошу вас, ради вашего же блага, быть искренней со мной. Когда вы вернулись во Францию в апреле 1803 года, почему вы не сообщили полиции, что вы замужем?

— Я…

— Я повторяю вопрос, мадам, чтобы вы могли перевести дыхание. Когда вы более двух лет назад вернулись во Францию, почему вы назвались девичьей фамилией и не сообщили о вашем браке с англичанином?

— Потому что я была оскорблена… унижена и хотела только одного — спрятаться! Поэтому вы и нашли меня в Пале-Рояле. Это никак не связано с…

— С чем?

— С какой-либо нелояльностью в отношении страны, где я родилась. Верьте мне!

Жозеф Фуше провел рукой по странице досье.

— 12 июня 1802 года в церкви Святой Анны в Сохо вы обвенчались с молодым человеком по имени Алан Хепберн. Радуюсь вашей удаче! Месье Хепберн был состоятельным и образованным старшим сыном благородного шотландского семейства. А вас постигла судьба Золушки, мадам. В Мельбурн-Хаус, в Девоншир-Хаус, в Карлтон-Хаус вы танцевали кадриль в весьма избранном обществе. Этот брак, заключенный по любви и даже неистовой страсти…