Читать «Каникулы – собачье время» онлайн - страница 8

И ударил его кулаком по лицу. Удар был не очень сильный. Но Пахом почувствовал, как из носа потекла теплая кровь, стекая на подбородок и капая на одежду. Он провел ладонью по лицу.

— Ребята! Что я вам сделал? — простонал Пахом. — Отпустите меня, пожалуйста! Прошу!

Все заржали. Иго-го!

— Тащи вниз! На то же место! — скомандовал Филипп. — Мухой!

Они подняли его, встряхнули и потащили вниз с переходки. Уже была ночь. На перроне ни души. И поэтому опасаться им было нечего. Они снова оказались в парке на том же самом месте. Ярко светило луна. Как поется, «и такой на небе месяц, хоть иголки собирай!» Стас лежал возле кустов и не шевелился. Возле него темная лужица. Пахом смотрел на нее, не отрываясь.

— Вы что его убили? — прошептал Пахом. — Вы что наделали?

— А он меня укусил, — сказал Филипп. — Целый клок мяса выдрал! Вот смотри! А?

Филипп задрал брючину. Пахом отвернулся. И плюнул.

— А если он бешенный? А бешенных псов надо уничтожать! А?

— Будешь вести себя хорошо, отпустим! — сказала Санька. — А начнешь дрыгаться, ляжешь вместе с ним. Понятно?

Филипп еще раз съездил ему по лицу и стал снимать с него джинсы. Потом оставил это дело, поручив его Дрыщу и Максу. Они набросились на Пахома.

6. ЖИВОЙ, НО КАКОЙ…

Пока Пахома готовили, Филипп разглагольствовал перед своей компанией:

— Ну, что, академики? Думаете, уж если вы из Москвы вашей гребанной, вам всё позволено? Типа, короли, блин? Пиво, значит, можно наше пить, нас за дураков считать, чувих наших драть? А вот фиг вам! А?

Филипп показал средний палец, который у него чуть был загнут в сторону. Все заржали. Иго-го!

— А тут мы короли! Это наша земля, наша территория, наше здесь пиво и девки здесь только наши! А вас мы будем иметь во все дыры, дебилы хреновые! Не надо к нам соваться! Понял?

— Филипп! Он готов! Начинай!

— Понеслась! — завопил Филипп. — Погнали наши городских!

Все заржали. Последней, как и Стаса, его насиловала Санька пивной бутылкой, постоянно приговаривая при этом, как мантру:

— Вот какой у меня хороший член! Всегда твердый! Может работать круглыми сутками! Ты согласен?

Было нестерпимо больно. Каждая частица тела Пахома вопила от невыносимой боли. Ему с методичностью вгоняли раскаленный кол. И казалось, что этой казни не будет конца. Зажали рот, чтобы он не кричал. А когда всё закончилось, и его перестали держать, он повалился на бок. Сердце так бешено билось, что вот-вот должно было сломать грудную клетку. Он задыхался.

— Падла московская! Ты не сдох? — спросил Дрыщ и пнул его ботинком по спине. — Живучая падля!

Пахом застонал. Все заржали. Макс снова расстегнул ширинку и стал мочиться на лицо Пахома, выписывая членом круги.

— Дышит, — сказал Макс. — Слышь, Филипп! Может, и этого того-самого? То есть вальнуть? На хрена попу гармонь? А он очухается и может заявить на нас. А нам это надо? Давай вальнем!

— Ты чо, Макс, дебил? Мы что мокрушники? — завизжал Филипп и съездил Макса по физиономии. Что для того было полной неожиданностью.

Макс удивленно посмотрел на Филиппа, который побледнел и дрожал мелкой дрожью. Попытался вытащить сигарету, но не смог.