Читать «КАМПА - ДОПОТОПНАЯ СКАЗКА ПЕРВАЯ ЧАСТЬ» онлайн - страница 93

- Ты загадки загадывал, вот и обоснуй каждую.

 А кузнечика долго просить не нужно, он тутже принялся обьяснять:

- У нас с вороной был уговор, если отгадает мои загадки, сьест меня, если нет, тогда не судьба, а ей не одной моей загадки отгадать не удалось, судите сами. Всего острее на свете - разум. Легче наилегчайшего - чистая совесть. Быстрее наибыстрейшего –мысль. Сильнее самого сильного–добродетель и честность. А тяжелее самого тяжелого–душа преступника. Прошу вас почтенный Филин рассудите, кто из нас прав.

 Задумался судья, а потом головой закивал:

- Прав кузнечик, во всем прав, а вы госпожа ворона проиграли, и поэтому право сьесть кузнечика принадлежит мне.

 При этих словах Филин клюнул кузнеца, и тот в один миг очутился в его прожорливом брюшке. А ворона и я голодные отправились восвояси.

- Вот вам и правосудие, - галдели птицы,- по праву кузнечик принадлежал тебе, надо было его сразу сьесть и делу конец.

-Теперь я тоже так думаю, - вздыхал хохлатый Дронго, - и с вороной поссорился, и голодный остался, ужас.

-Не справедливо, - это жужжали обиженно жуки, кусмусы да мухи, - кузнечик выиграл спор и сам должен был пожрать ворону, а тебя хохлатый Дронго и Филина этого лупоглазого в первую очередь.

 Тут уж такое началось, настоящий птичий переполох, все что то кричали, каркали, а уж хохлатый Дронго надрывался больше всех. Исполинский папоротник стряхнув ветвями, разогнал птичье стадо, а за одно и жуков да мошек, и те оглашая окресности, разлетелись кто куда.

И снова тишина и блаженство воцарились вокруг, в лучах солнца пробивающихся сквозь листву можно было увидеть трепыхание серебристых нитей воздуха, которым светился лес и трава, от чего казалось, будто они покрыты тонким сияющим покровом. Но вот хохлатый Дронго тревожно вскричал:

- тревога, тревога! - и птицы подняв шум и гам, вспорхнули с деревьев и улетели прочь.

Выглядывая из своего укрытия, братья увидели у реки огромную рогатую свинью Тапира, выскочившую из кустарниковых зарослей на узкую полосу прибрежного песка. Что то вспугнуло исполинское животное, несколькими быстрыми шажками свинья выбежала на открытое пространство, остановившись на несколько секунд, стала нюхать вокруг себя, а затем угрожающе боднула воздух острыми рогами и бросилась в реку. Течение реки было стремительно, местами бурлило, свинью сносило, но она мужественно плыла и вскоре выбралась на берег.

- Может возьмем рогатую, - прошептал Балий, - смотри какая большая, это будет достойная добыча.

Но Ксанф знаком остановил его:

- смотри!

 С той стороны реки несколькими прыжками выскочил дикий кот, его саблезубые клыки и огромные размеры устрашали, хищник внюхивался в воздух, искал кабаний след и тут же без страха бросился в реку, привыкший к воде он быстро преодолел ее и скрылся в чаще кустарника. Опасность была где то рядом, все происходило не так, как было задумано, кто теперь был охотником, а кто добычей понять было не возможно, и они затаив дыхание, вслушивались в звуки леса. Ковер сухих листьев давал возможность услышать падение каждого нового листка, и движение самой маленькой птицы питающейся от земли, по шорохам можно было определить точное место пребывание дикого кота. Открытая поляна отделяла расстояние до большого дерева заросшего ползучими растениями, еле уловимые и почти беззвучные шаги исходили оттуда. Там скрывался грозный зверь, и дорога ему была одна, через эту поляну, нужно было ждать. Выжидал и саблезубый хищник, его не было видно, но братья чувствовали его колючий взгляд, которым он пронизывал окрестности. Сидели они тихо-тихо, стараясь ничем не выдать своего присутствия, прошел час, ничего не происходило, только пара бронзовокрылых голубей появилась из зарослей и пролетела над низким кустарником, а минутой позже из зарослей поднялась в небо маленькая птичка, она изящно пропорхав среди ветвей, взлетела выше верхушек деревьев и совсем исчезла. Птица была потревожена, значит хищник начал движение. И он не заставил себя ждать, выйдя из укрытия, остановился, принюхиваясь, повернув голову сначало вправо, потом влево и неспеша пересек поляну. Из оружия у Гарпий были только дубины, они хоть и большие, но тяжелые, сковующие движение, с таким оружием против грозного зверя может выступить только неопытный воин. Но об этом они не думали, им нужны трофеи, и они их добудут. Только, только зверь поравнялся с укрытием устроенным на высоком дереве, братья бросились вниз, надеясь захватить его в расплох, но матерый зверь успел увернуться, и грозно рыча, лапой отражал удары дубинок. Гарпии напирали, их дубинки стучали, как град по толстой шкуре саблезубого кота, тот метался, пытался дотянуться к противнику. Вдруг он прыгнул вперед, и на братьев обрушились тяжелые удары его когтистых лап. Бой затягивался, не привыкшие к такому оружию они быстро устали, а хитрий, увертливый зверь прыгал, уворачивался, нападал, попасть в него тяжелой дубиной было трудно, силы истощались. Это был критический момент сражения, зверь почувствовав свое превосходство, решил перехитрить неопытных охотников, сделал несколько шагов назад, братья тяжело дыша двинулись за ним, их дубины вновь замелькали в воздухе, и вновь зверь ловко отражал все удары, хотя казалось, что над ним носится стая голубей, так часто рассекая воздух мелькали дубинки. Один удар, второй, третий, победа так близка, но что это саблезубый зверь стремительно бросается вперед, грудью сбивает с ног одного, тут же бросается на второго, и вот уже поверженные братья лежат на земле, битва окончена. Истекая кровью, они истошно закричали: «Мама!» В тот же миг воздух пронзило смертоносное жало копья. Проткнув зверя насквозь, оно пригвоздило его к земле, но не убило, а только обездвижило, и тут же яростный рев огласил окрестности, даже умирая, зверь не пытался вырваться, он тянулся к своей добыче, царапал когтями воздух, а израненные братья лежа на земле, пытались сообразить, что происходит. Мать Падага спасла своих детей, стоя на поверженном диком коте, она колола его своим мечем, кровь забрызгала ее крылья, окрасила траву, но она продолжала иступленно колоть зверя, убивая его в тысячный раз. Братья выглядели полностью разбитыми, и душевно, и физически, бой вымотал их силы, в крови лежали два котенка, сумевшие без оружия вступить в бой с большим грозным самцом диких котов.