Читать «Казнь. Генрих VIII» онлайн - страница 89

Необходимо молчать...

И молчанием...

И неторопливо произнёс, глядя на свиток, который подслеповатый викарий забыл или не решился свернуть:

— Я предпочитаю полагаться на доводы разума, а не на силу авторитета.

Взглянув ему прямо в глаза своим холодным немигающим взглядом, раздувая хищные ноздри, архиепископ строго, непримиримо отрезал:

— В таком трудном деле легко ошибиться, опираясь на одни лишь доводы разума, даже очень сильного разума, каков ваш, мастер Мор.

На прямой запрос обязан был отвечать прямо и чётко или смолчать, но видел, что смертью на этот раз грозило даже молчание. Другое всё-таки дело — способности разума. О способностях разума мог бы спорить сколько угодно. Чем дольше, тем лучше. Ведь бы мог говорить, а не молчать. К нему невозможно бы было придраться, что он молчанием осуждает решение короля.

Философ был благодарен архиепископу от души за эти слова.

Помолчав, спокойно поразмыслив о том, случайно ли архиепископ отвёл в сторону внимание слушателей, хотел ли ему этим тайно помочь, ответил пространно:

— Напротив, я думаю, труднее допустить ошибку там, где легко ошибиться. Когда мы, не ведая страха, поспешно идём по ровному месту, где никто не страшится упасть, мы падаем часто. Когда же мы спускаемся с крутого обрыва, то делаем это так осторожно, что обдумываем каждый свой шаг.

Не меняясь в лице, почти не разжимая плоского рта, архиепископ посоветовал жёстко:

— Вот и обдумайте, мастер, этот свой шаг.

В знак согласия кивнул головой:

— Я обдумал, ваше преосвященство.

Должно быть, не выдержав словопрения, которое было ему непонятно, нарушая чинность всей церемонии, канцлер Одли возмущённо воскликнул:

— Но что же обдумывать, мастер, если парламент согласился признать оба предложенных вам документа!

Ответил, слегка прищурив глаза:

— А обдумываю я потому, что парламент точно таким же образом имел возможность и право допустить ещё что-нибудь, например, клятвопреступление, прелюбодеяние или разврат. Постановили — и греши без разбора, взятки, мол, гладки.

Скрестив на жидкой груди короткие руки, высоко вздёрнув широчайшие мужицкие брови, беспокойно вертя головой, вопросительно взглядывая то на архиепископа, то на викария, то на секретаря короля, канцлер изумлённо отверг:

— Чтобы парламент? Да этого невозможно представить!

Он посоветовал мирно:

— А вы представьте хоть на минуту. В противном случае все постановления без исключения имели бы силу закона, начиная с постановлений сената Римской республики.

Суетливо моргая, медленно краснея мелким лицом, неумело одёргивая новый камзол, подобающий его непривычному положению, канцлер поспешно отрёкся:

— Даже на минуту! Даже на полминуты! Ни под каким видом! Это лучшие граждане нашей страны!

Выпрямился, вдохновлённый собственными словами, и, силясь выглядеть непреклонным и строгим, возвысил бабий голос:

— Я надеюсь! Я очень надеюсь! Уж с этим-то вы не станете спорить?