Читать «К истории русского футуризма» онлайн - страница 2

Кроме того, осенью 1930 г. Т. Гриц, В. Тренин и Н. Харджиев приступили к работе над «Историей русского футуризма». Огромную помощь в подготовке этой книги оказывали Крученых, Матюшин, Малевич, Бурлюк. Книга была отвергнута «Федерацией» в начале 1931 г.

Все это, наряду с разразившимися в очередной раз публичными дебатами в прессе о футуризме, не могло оставить в стороне Крученых – с его дотошностью хронографа и библиографа, с его уникальной коллекцией рукописных и печатных документальных материалов по истории футуризма. Свои идеи о том, как должна быть написана история футуризма, Крученых изложил в предварительных планах к своей рукописи «Наш выход». Если Бурлюк, которого он окрестил в своих воспоминаниях «своеобразным универмагом», но которому он никогда не отказывал в первенстве и признании заслуг, вызывал у Крученых сложные чувства, а Каменского он принимал и опирался в своей рукописи на полусказовый, «лубочный» стиль его воспоминаний, то к Лившицу отношение было противоположным. «Эти воспоминания Б. Лившица являются прекрасным примером того, как пишется история футуризма – а пишется она скверно», – замечал Крученых в своих записках.

В историческом и социальном контексте начала 1930-х гг. главной задачей своих воспоминаний он считал необходимость продемонстрировать «генеалогию» футуризма как литературной школы, определить его координаты в ткани времен, наконец, «показать, что был футуризм» (а не отдельные незначительные эпизоды в биографии «великих поэтов» – как это прозвучало, например, в предисловии Степанова к собранию сочинений Хлебникова), в противовес усилиям «других историков футуризма (Степанов, Тынянов), которые пытаются доказать, что истории футуризма не было». Эти слова направлены не только против «традиционалистов» от литературы, но и против формализма – Крученых в своих установках наотрез отказывался принять формалистскую литературоведческую теорию с ее категорическим отрицанием историзма. Вместе с тем сама идея выступить «летописцем» футуристического движения вступала в противоречие и с концепциями раннего футуризма, в теории которого отрицалась линейность времени как поступательного, направленного движения. В поэтике Хлебникова этих лет появляется понятие пространства времени, материи времени («непрозрачное время»). Ранний русский футуризм (в отличие, например, от лефовской «версии» 1920-х гг.) был замечателен «множественностью» экстатического времени: «Самое удивительное, самое современное учение футуризма может быть перенесено в Ассирию или Вавилон, а Ассирия <…> в то, что называется нашим временем <…> Футуристическое движение только и может быть рассматриваемо как вневременное движение».