Читать «История России. От Горбачева до Путина и Медведева» онлайн - страница 185

Слишком постепенные реформы

Напротив, другие критикуют реформаторов за излишнюю нерасторопность в своем подходе, за принятие слишком многих компромиссов с противниками реформы. Вместо того чтобы кооптировать противников, как говорят эти критики, российское правительство должно было придерживаться кавалерийской атаки, неумолимо сокращая расходы и субсидируемые кредиты. Так как общественность продолжала поддерживать экономические реформы, добавляют они, мягкий подход должен был возникнуть из-за изъянов в характере Гайдара. Даже друзья и коллеги делали ему выговор. «Он по своей природе не упрямый боец, – сказал Андерс Аслунд, шведский экономист, занимавшийся консультированием команды. – Проблема в том, что Гайдар очень приятный человек и инстинктивный примиренец». Министр экономики считал, что Гайдару «можно было бы быть жестче».

Гайдар признавал, что правительство скомпрометировано, позволив министерствам выдавать дешевые кредиты и даже проинструктировав Центральный банк делать то же самое. Он связал это с требованиями действующей демократии. «Это, вне всякого сомнения, результат политического давления, политических компромиссов. Но что делать? Жизнь в демократическом обществе не позволяет правительству изолировать себя». Когда я посетил его помощника Владимира Мау в июле 1992 года, он также сослался на ограничения, налагаемые демократией: «В свое время Пиночет дал слово, что он не допустит появления промышленников в период стабилизации, чтобы не слышать жалобы. Мы не давали такого зарока».

Это была не просто демократия, а шаткое положение реформаторов 1992 года, которое объяснялось их выбором. Как мы уже видели, правительство получило право увольнять администрацию по своей прихоти, даже вносить поправки, связанные с президентством, в конституцию, оно также контролировало Центральный банк. Ельцин одновременно маневрировал вокруг правительства, управлял региональными губернаторами и завоевывал достаточную народную поддержку, чтобы удержать крайнюю оппозицию от выхода на улицы. Он не всегда мог предоставить защиту прав своих реформаторов перед сохранением президентской власти, а попытки слишком сильно ускорить реформы могли быстрее их подорвать. В то время опросы общественного мнения предоставили вводящую в заблуждение информацию, которую обе стороны могли толковать по-своему. С одной стороны, поддержка реформ оставалась достаточно надежной и до конца 1993 года; на протяжении 1992 года большинство заявило, что реформы должны быть продолжены. В начале 1992 года примерно в два раза больше респондентов высказалось в поддержку экономической системы, основанной на частной собственности и рыночных отношений, хотя позже пропорции выравниваются. С другой стороны, еще в июне 1992 года 50 % россиян сказали, что экономические реформы правительству не удались, и только 5 % заявили, что они прошли вполне успешно. А рейтинг Ельцина неумолимо упал. В этом контексте попытки форсировать реформы сработали только в необычное время, например зимой 1991–1992 годов, когда Ельцин еще имел популярность, а также после его победы в октябре 1993 года.