Читать «История России. От Горбачева до Путина и Медведева» онлайн - страница 184

Причем эти критические замечания довольно странные, потому что с другой стороны, постепенность – это именно та стратегия, которой правительство Ельцина перестало следовать. Точка зрения на то, что команда Гайдара, мотивированная монетаристской идеологией, наложила высокие процентные ставки, является особенно непонятной. Они пытались сделать это, но до конца 1993 года их планы полностью провалились. Процентные ставки с учетом инфляции были не просто низкими, они были отрицательными. Как уже обсуждалось, вместо того, чтобы заниматься ликвидацией безнадежных предприятий, власти по-прежнему поддерживали их в течение многих лет. Сначала помощь выражалась в виде кредитов и субсидий, позже – в форме списания налогов и предоставления бесплатной электроэнергии. Это растянуло реструктуризацию и временно сохранило рабочие места. Уровень безработицы в России возрастал даже медленнее, чем в некоторых странах, таких как Венгрия, которую обычно считают образцом постепенности. На самом деле без малого три года в период между 1992 и 2004 годом безработица в России была ниже, чем во Франции. России потребовалось больше времени, чтобы снизить инфляцию из-за затянувшегося способа, которым сменявшие друг друга правительства сокращали свои расходы.

Утверждение, что реформаторы России пренебрегали институтами власти, не согласуется с историей крупных инициатив по формированию рыночной инфраструктуры и реформированию судебной системы. В течение нескольких лет учреждения, обеспечивающие защиту прав потребителей, мониторинг страховых компаний, а также регулирование рынка ценных бумаг, были построены с нуля наряду с общенациональной сетью центров занятости. Конечно, были некоторые сбои, в частности, неспособность принять Земельный кодекс и Налоговый кодекс. Но усилия правительства впечатляют. Менее впечатляющим, однако, было то, как эти новые и реформированные институты функционировали. Соблюдение новых законов для защиты инвесторов и потребителей было огромной проблемой, учитывая широкое распространение коррупции и рост организованной преступности.

Во многих отношениях реформаторы просто выиграли. Дмитрий Васильев, бывший чиновник, сторонник приватизации, возглавлявший Федеральную комиссию по ценным бумагам, старался защитить малочисленных инвесторов, но ушел в отставку в октябре 1999 года, пожаловавшись, что налоговая служба и милиция не реагируют на его просьбы о расследовании случаев дробления акций. Помимо отсутствия сотрудничества со стороны правоохранительных органов новым регуляторам рынка часто не хватало средств из-за неспособности правительства собирать налоги. Они также должны были бороться за усилия региональных правительств кооптировать их местные отделения. Эти ограничения, понятно, не имели ничего общего с радикализмом шоковой терапии. Они отражали решение Ельцина, оказавшегося в политически сложной обстановке, работать с существующими правоохранительными органами, а не пытаться кардинально реформировать их (см. главу 2). Критики постепенных реформистов предложили несколько конкретных идей о том, как правоохранительные органы можно было бы улучшить в таких трудных условиях.