Читать «История России в лицах. Книга вторая» онлайн - страница 44
Светлана Игоревна Бестужева-Лада
Примерно с 1713 года Екатерина не только обзавелась двором, но и принимала иностранных послов, встречалась с европейскими монархами. В ее описаниях, оставленных иностранцами, говорилось, что она «не умеет одеваться», ее «низкое происхождение бросается в глаза, а ее придворные дамы смешны». Может быть, и так, но у кого ей было учиться дворцовому этикету? У супруга-императора, для которого эталоном поведения был голландский матрос? Смешно…
Но главное было в другом: неуклюжая, несветская, нерафинированная жена царя-реформатора по силе воли и выносливости не уступала мужу: с 1704 до 1723 года она родила ему 11 детей, большинство которых умерло в младенчестве, но частые беременности проходили для нее почти незаметно и не мешали сопровождать мужа в его странствиях. Она была настоящей «походной офицерской женой», способной спать на жесткой постели, жить в палатке и делать верхом на лошади долгие переходы.
Во время персидского похода 1722—1723 годов она обрила себе голову и носила гренадерскую фуражку. Вместе с мужем делала смотр войскам, проезжала по рядам перед сражением, ободряя словами солдат и раздавая им по стакану водки. Пули, свистевшие над ее головой, почти не смущали ее.
23 декабря 1721 года Сенат и Синод признали ее императрицей. Для ее коронации 7 мая 1724 года была изготовлена корона, превосходившая великолепием корону царя, Петр сам возложил ее на голову жены, вчерашней прибалтийской прачки. Коронование происходило в Москве в Успенском соборе Кремля. Несколько дней после этого поили и угощали народ, а затем долго еще при дворе шли праздники, маскарады, застолья. До сих пор ни одна из русских цариц, кроме Марины Мнишек, не удостаивалась такой чести.
Иностранцы, с пристальным вниманием следившие за русским двором, отмечают привязанность царя к супруге. Посол герцога Голштинского в России Гернинг-Фридрих Бассевич, писал про их отношения:
В 1715 году Екатерина родила сына, крещенного Петром, который сразу стал любимцем отца-императора. Существование старшего сына – законного наследника – и даже внука – законного продолжателя династии царской крови – «царя-реформатора волновало чрезвычайно мало. Что всегда интриговало историков: непонятное равнодушие к собственной, можно сказать, плоти и крови, хотя сам выбирал сыну супругу из австрийского императорского дома, дабы усилить позиции России.
Кстати, внук – тоже Пётр, только Алексеевич, родился почти одновременно с сыном Петром-«шишечкой». С рождения Пётр Алексеевич именовался