Читать «Искусственный голос» онлайн - страница 16

Около репетиционного зала Крисан остановился, сунул здоровую руку в карман и вдруг сказал по-русски, тщательно выговаривая слога, отчего почувствовалось, что фраза заучена им наизусть:

— Вы забыли у нас одну вещицу, — и вынул фантофон…

Только что испытываемое вымученное облегчение вмиг истаяло, не оставив никакого сожаления. Не хотелось даже скрывать от Крисана охватившей радости. Они поглядели в глаза друг другу, и. Громову почудилось, что Крисан о чем-то догадывается…

Когда самолет чиркнул колесами о посадочную полосу Шереметьевского аэродрома, у Громова екнуло сердце: ему показалось, что это он сам коснулся земли, по которой так стосковался. Машина еще долго подруливала к месту, глушила двигатели, и наконец пассажиры завозились, потянувшись к выходу.

На трапе Леонид приостановился, разглядывая залитое солнцем поле. Издали ему уже приветственно махали. Громов легко сбежал вниз, а из группы ожидающих навстречу вырвалась Надежда. Их окружили и обоих вместе затискали в объятиях.

— Слыхали, читали, — гудел над ухом Петрожицкий. — Не посрамил Россиюшку.

— Рад за тебя. Завидую, но рад, — пробиваясь к Громову, растроганно повторял Теплов.

Леонид молча улыбался, думая о том, какие они все близкие люди и как он соскучился по ним. Теперь-то, слава богу, перестанет, наконец, мучить искусственность отношений и вещей, которая довела его там до изнеможения. Несколько раз Громов мельком оглядел жену, чувствуя в ней неуловимое внешнее изменение, но внимательней разглядеть не удавалось: даже по дороге домой его непрерывно тормошили, засыпали вопросами.

— Ну, а что нового в театре? — спросил наконец и он сам, когда их уютный служебный микроавтобус катил уже по центральным московским улицам.

— Ой, ты и не поверишь! — оживился Теплов. — Тавьянский написал оперу! И знаешь, какую? «Туманность Андромеды»! Да, да, на сюжет Ивана Ефремова. Ее уже приняли к постановке, но пока не репетировали. Старик и слышать не хочет, чтобы Мвена Маса пел кто-нибудь, кроме тебя.

— Тавьянский и Ефремов? Вот уж действительно фантастика! Представить не могу. Да и не писал же он сам никогда музыки. Хороша хоть опера?

— Я смотрел клавир, но, честно скажу, ничего не понял.

— Отстали мы, братцы, — густо изрек Петрожицкий. — Живем музыкой девятнадцатого века.

— Не терплю модернизма, — поморщился Теплов. — Все время кажется, что это машина сочиняет. И вместо нот — перфоленты. А как с модернизмом в Париже?

— Плохо, — ответил Громов. — Просто деваться от него некуда. Так по уши в модернизме и ходишь.

— Хм, — не понял Теплов. — Ладно, потом поподробней расскажешь.

Автобус остановился у служебного входа в театр.

— Зайдем? — предложил Петрожицкий. — Поди, соскучился?

— Дай сперва очухаться с дороги. Вечером приеду.

— Ну, как знаешь. А нам на репетицию. До встречи. Ты, Надюша, тоже приходи.

Салон машины опустел, и она тронулась дальше. Громов подвинулся ближе и обнял жену.