Читать «Инь-Ян. Китайское искусство любви» онлайн - страница 22

Неутомимый император, изнемогавший от страсти на тихой воде Великого Канала, стремился предаваться тем же чувственным наслаждениям и на земле. Вначале он попытался построить окружную дорогу длиной более мили, поверхность которой сплошь состояла из бугров. Когда по такой дороге катился экипаж, совокупляющейся паре благодаря тряске не было нужды совершать собственные движения. Еще более изощренным проявлением этой страсти к «любви на колесах» явилось сооружение семи «славных колесниц». Они не были столь уж прекрасны, как может показаться по их названию. По некоторым описаниям, это были простые телеги в форме гробов, в каждой из которых лежало по наложнице, ожидающей, пока к ней явится император. Любимым развлечением Ян-ди было начать прогулку рано утром и после сытного завтрака в царском экипаже перебраться в первую из своих «славных колесниц». В течение дня он переходил от одной к другой из избранных им наложниц, и столь велика была его мужская сила, что он, по преданиям, «обычно возвращался во дворец уже затемно». Самым впечатляющим из его самовозбуждающих изобретений был Дворец-лабиринт. В «Записях о Дворце-лабиринте» («Ми лоу цзи») анонимный автор эпохи Тан описывает его как заветную эротическую мечту. Дворцы Оттоманской и Монгольской империй могли быть куда более прекрасными, а деяния их правителей — куда более неистовыми и кровавыми, но китайские императоры оставались непревзойденными в своих чувственных забавах. Дворец представлял собой лабиринт из комнат и переходов, все стены которого были увешаны зеркалами из отполированной бронзы, и отражения были столь обманчивы, что двигаться приходилось преимущественно на ощупь. Окон не было, а потайные лампы испускали ровный, но приглушенный свет. Обстановка была простой: циновки и кушетки, на которых возлежали прекраснейшие женщины гарема, винные источники, бьющие тут и там, обнаженные служанки, исполняющие музыку.

Воздух был напоен ароматами мускуса и лотоса. Посещение Дворца-лабиринта Ян-ди рассматривал как решающую проверку потенции Дракона-императора. Повелителя приветствовали любимые евнухи, которые незамедлительно освобождали его от одежд и заворачивали в леопардовую шкуру. Под аккомпанемент гонгов, колокольчиков, барабанов и голосов служанок, хором поющих «Бань суй» («Десять тысяч лет!», или «Да здравствует император!»), Ян-ди перво-наперво возбуждал свой драконовский дух двумя добрыми глотками из четырехлитровой золотой кружки, отпускал евнухов восвояси и начинал свой ночной обход. Поскольку император был человеком огромной силы и страсти, иной раз проходило десять дней, прежде чем он покидал свой дворец и позволял рассвету покончить с иллюзией Небесной ночи.

В 607 г., отказавшись на короткое время от удовольствий ради государственных дел, Ян-ди предпринял путешествие с менее эротической целью. Монгольский хан Доу-лу воспротивился требованию признать себя вассалом Срединного государства и платить дань. Тогда Ян-ди предпочел не посылать войска и не принуждать хана к покорности силой, но удостоил его высочайшим визитом. Поскольку уступка такого рода могла повлечь некоторую потерю престижа, Ян-ди нашел способ «спасти лицо», взяв с собой всю свою столицу. Все художники и маляры Лояна были усажены за работу над круговым панно. Более двух тысяч метров специального прочного шелка, вертикально укрепленного на макете, выполненном в виде огромного круга, было расписано видами, открывающимися из дворца императора. Получилась точная копия всех стен и крыш, храмов и ворот, очертаний холмов и красок зелени. Когда кортеж приблизился к монгольской столице, император приказал разбить лагерь внутри этой панорамы Лояна, и подданные хана были столь поражены, что стали упрашивать своего правителя изъявить надлежащую покорность. Через некоторое время хан Доу-лу так и поступил.