Читать «Из того ли то из города...» онлайн - страница 78

А у самого слезы из глаз невидящих так и хлынули. Прижал к себе голову Ильи, — тот, теперь уже сердцу повинуясь, опустился перед стариком на колено. Шепчет что-то. Потом оттолкнул резко.

— Ступай скоро, не оборачивайся; коли обернешься — не миновать тебе беды. Садись на коня резвого, и прочь отсюда. Сам Святогору скажу, что исполнил ты поручение его, скоро свидимся. Разберемся промежь себя, кто перед кем виноват. Поспешай, рано тебе еще Сирина слушать…

5. ИЗО ВСЕХ ОДНА, ВСЕХ БЕЛЕЙ-БЕЛА…

До поворота — рукой подать, а там уж и не стало слышно Сирина. Не оглядывался Илья, как старик наказал, избежал беды. Как теперь вот мыслей избежать невеселых? Пустил коня шагом. Задумался. С одной стороны — чист он пред Святогором; что мог — сделал, что обещался — исполнил. Оно, конечно, надо бы и к Славяне заглянуть, по хорошему-то. Только как? К отцу сунулся, — обещавшись, конечно, не сам по себе, — едва жизни не лишился. К жене — как бы чести не лишиться. Чего уж там вокруг да около — вдовая она нынче. Кто бы что ни говорил, — не подняться Святогору из домовины. Как оно там дальше будет — про то неведомо, а сегодня-завтра точнехонько не подняться. Может, он уже и крыльями машет, на пути к Дереву. А Славяна? Как-то встретит весть о кончине богатыря? При живом-то заигрывала… Илья — он ведь не из камня, не чужд обаянию женскому. Не ровен час… Тьфу, пропасть, подумать — и то соромно, что может случиться не ровен час…

Сколько за день всего приключилось, так ведь и не вечер еще. По-иному ладил провести, только вот загад не бывает богат. Коли б все ладно приключилось, попрощался бы со Святогором, миром-ладом, и к своим подался. До заката б с родными встретился. Ан нет, не получается волю дать коню. Давит грудь тоска непривычная. Сам себе боялся признаться, подумывал иногда, — убедит Святогора к службе княжеской. Вместе рубежи от степняков и прочей нечисти оборонять будут, может даже, побратаются. Святогор — старшим, он, как-никак, первый богатырь. Илья — младшим. Тешил себя надеждою, — а нынче нет ее.

Так и ехал весь день, шагом. Только возле ручейков и остановится, самому водицы испить, коня напоить. Хлеб, что ему Славяна в суму переметную положила, наполовину истощил. Вторую — на завтра оставил. А как совсем уж свечерело — свернул с дороги, нашел дерево поразвесистей, под ним и прикорнул, попросившись. С детства помнил — коли придется заночевать в лесу, держись от тропок подалее, чтоб лесовик не наступил. Коня не стал привязывать — богатырской породы конь, не сладить с ним никому, кроме хозяина.

Сладко спит Илья. И снится ему, будто выезжает он из леса на луг бескрайний, травой густой да цветами-самоцветами к сини далекой уходящий. Нет на нем доспехов воинских, ни оружия нету. В портах да рубахе холщевых, простой веревкой в поясе перехвачен. Ни тебе шапки, ни тебе сапог. И седла нет, и упряжи, однако ж не падает, так, рукою одной гриву конскую едва прихватывает. А конь его — вовсе и не богатырский. Ладный конь, белый, ровно снег, без единого пятнышка. Плывет посреди травы высокой ладьей морской, рассекает ее грудью крепкой надвое.