Читать «Игра для смертных» онлайн - страница 26
Вячеслав Алексеевич Назаров
Но настенная фреска не повторяла скульптуру. Что-то сместилось в ее композиции. Безвестный художник намеренными, едва заметными отклонениями нарушил гармонию – из подобия выросло отрицание.
Не осталось мощи в порыве Лаокоона: напряжение борьбы превратилось в бессильную судорогу смерти. Не боль и не страдание духа, побежденного, но не покорившегося жило на лице: животный ужас исказил черты. Уже не борец погибал на фреске – в могучих змеиных кольцах корчилась жалкая жертва, недостойная жалости.
А змеи были прекрасны. Изгибы их черных полированных тел, грация всепобеждающей силы, торжество беспощадного рока над жалкой жизнью человеческой – с какой мстительной страстностью, патологической достоверностью было выписано все это.
И последняя мрачная шутка – у победившей змеи было человеческое лицо, и оно было очень схоже с лицом Дуайта.
– Великолепно, – промолвил Роберт, разглядывая фреску. – Впечатляет. Особенно портрет папаши. Очень похож. Правда, Айк?
Дуайт промолчал. Он снова был бесстрастен и сух. Женщина подошла к стене, коснулась каких-то видимых только ей выступов. Глаза человекозмеи засветились.
– Мистер Солсбери, мы пришли.
– Вижу, – гулко прогремел под сводами голос. – Вы свободны, Джой. Мне надо побеседовать с дорогими гостями наедине. Кстати, эта два черных молодых человека свободны тоже…
– Позвольте! – Дуайт протестующе поднял руку.
– Это условие, мистер Дуайт. В зону по вашему же приказу вход посторонним воспрещен.
– Но это же… – начал Роберт.
– Я знаю, мистер Роберт. Это и есть посторонние. К тому же здесь нет никого, кроме меня, и вам, следовательно, ничего не угрожает.
В последних словах сквозила уже открытая насмешка, и Дуайт хмуро кивнул охранникам.
Световой параллелепипед раздвоился – половина осталась на месте, с Робертом и Дуайтом в центре, а вторая бесшумно заскользила в глубь коридора за молчаливыми телохранителями и Джой и погасла за поворотом.
Они остались одни, наедине с мрачной картиной, лицом к лицу с издевательски живым подобием покойного Смита-старшего.
– Прошу в лифт.
Оба невольно вздрогнули, потому что голос прозвучал за спиной.
Вместо замшелой каменной кладки там теперь зиял вход в полуосвещенную кабину.
В кабине никого не было.
Створки захлопнулись, и лифт заскользил вниз, через несколько секунд замер, потом пополз куда-то вправо.
– Мне это не нравится, – сообщил Роберт.
– Мне тоже.
Лифт совершил еще несколько странных перемещений в пространстве, прежде чем створки его бесшумно раскрылись.
Это был полукабинет, полулаборатория со сводчатым готическом потолком, с высокими, стилизованными под Средневековье книжными стеллажами, причудливо перемещающимися с лабораторными витринами, стойками с химической посудой, какими-то аппаратами и приборами.
В комнате горели только две неяркие лампы: одна – слева, над дверью с желто-красным кружком «Осторожно, радиация», вторая – в глубине, на громоздком письменном столе.