Читать «Игнатий Антиохийский. Епископ–мученик и происхождение епископата» онлайн - страница 19

Даже в академической традиции, которая является наследницей европейского Просвещения, и критической, исторической методологии мы должны признать, что процесс записи истории неизбежно носит избирательный характер. Мы видели это ранее в связи с отбором Ашером в XVII столетии писем Игнатия, которые должны были стать объектом исследования. Каким бы превосходным и «объективным» ни представлялся Ашер в качестве текстуального и литературного критика эти письма стояли на современной ему повестке дня, ибо архиепископов отправляли на эшафот руками пуританского парламента. Более того, эти письма стояли на повестке дня в докритической среде раннехристианских общин (и групп внутри них), передавших известные нам евангелия без учета наших современных представлений о критической историографии: материалы о высказываниях и делах Иисуса фиксировались и формировались в соответствии с насущными проблемами этих общин (или групп внутри них), их записавших.

Таким образом, церковь Матфея, или церковь в Антиохии Сирийской, откуда из-за внутренней борьбы в общине Игнатий был удален под стражей в Рим, создала Евангелие, отражавшее представления различных групп, которые избирательно помнили дела и высказывания Иисуса, формировали и изменяли их в соответствии с разнообразными насущными проблемами внутри общины. Здесь мы встречаемся с взглядами группы «эксклюзивистов», которые верили, что Христос пришел «только к погибшим овцам дома Израилева». Эта группа сохранила и приспособила к своим нуждам случай, когда Иисус послал двенадцать апостолов и уверял их, что они не успеют «обойти городов Израилевых, как придет Сын Человеческий»^[53].

В противовес такой еврейской группе «эксклюзивистов» мы встречаемся с эллинистической группой, которая отстаивает миссию к язычникам и помнит, но придает другую форму словам Иисуса в соответствии со своей «инклюзивистской» целью. Высказывания Иисуса, которые они помнят, включают в себя предписание Христа после его воскресения идти и научить все народы, крестя их^[54]. Они также передали автору Евангелия от Матфея рождественскую историю о магах, пришедших с востока, чтобы посетить младенца Иисуса, чьи дары представляют приношения язычников Мессии, которого иудейский царь Ирод желал убить^[55].

С точки зрения критики редакций, предписания против групп не сохраняются из чисто исторического интереса: они остаются в тексте из-за своей современной значимости для существующих групп, которые хотят их использовать против своих оппонентов. Так, например, мы находим здесь больше обвинений против книжников, фарисеев и старейшин, чем в других евангелиях^[56]. Одна из причин для критики, которая представлена не только в Евангелии от Матфея, но и в других евангелиях, заключается в том, что книжники «любят… первые сиденья в синагогах»^[57].