У Тришки на локтях кафтан продрался.Что долго думать тут? Он за иглу принялся: По четверти обрезал рукавов —И локти заплатил. Кафтан опять готов; Лишь на четверть голее руки стали. Да что до этого печали? Однако же смеется Тришке всяк,А Тришка говорит: «Так я же не дурак И ту беду поправлю:Длиннее прежнего я рукава наставлю». О, Тришка малый не простой! Обрезал фалды он и полы,Наставил рукава, и весел Тришка мой, Хоть носит он кафтан такой, Которого длиннее и камзолы. —Таким же образом, видал я, иногда Иные господа, Запутавши дела, их поправляют;Посмотришь: в Тришкином кафтане щеголяют.
ДЕМЬЯНОВА УХА
«Соседушка, мой свет! Пожалуйста, покушай». —«Соседушка, я сыт по горло». – «Нужды нет, Еще тарелочку; послушай: Ушица, ей-же-ей, на славу сварена!» —«Я три тарелки съел». – «И, полно, что за счеты: Лишь стало бы охоты, А то во здравье: ешь до дна! Что за уха! Да как жирна:Как будто янтарем подернулась она. Потешь же, миленький дружочек!Вот лещик, потроха, вот стерляди кусочек!Еще хоть ложечку! Да кланяйся, жена!» —Так потчевал сосед Демьян соседа ФокуИ не давал ему ни отдыху, ни сроку;А с Фоки уж давно катился градом пот. Однако же еще тарелку он берет: Сбирается с последней силойИ очищает всю. «Вот друга я люблю! —Вскричал Демьян. – Зато уж чванных не терплю.Ну, скушай же еще тарелочку, мой милой!» Тут бедный Фока мой,Как ни любил уху, но от беды такой, Схватя в охапку Кушак и шапку, Скорей без памяти домой, И с той поры к Демьяну ни ногой. —Писатель, счастлив ты, коль дар прямой имеешь;Но если помолчать вовремя не умеешь И ближнего ушей ты не жалеешь,То ведай, что твои и проза и стихиТошнее будут всем Демьяновой ухи.
