Читать «Иван Бабушкин — рабочий-большевик» онлайн - страница 122

кандский). «В это время частые штрафы, доходящие до 2 рублей».

Также часты расчёты до срока найма и всякие прижимки. «За опо­

здание на 5 минут штрафуют до 20 копеек, а сами машину пускают

на полчаса раньше и останавливают минут на 20 позднее».

Но если миллионер Захар Морозов не стесняется прибегать к во­

ровским приёмам выжимания прибыли из рабочих, то он же и обра­

щается с рабочими, как с крепостными. «У нас хозяин страшно любит

стегать плёткой и до сих пор не бросает своего варварского обычая».

Боимся, что при такой «страшной любви» г-н Захар Морозов не бросит

110

своего «обычая» прежде, чем его самого не отстегают рабочие, и, при­

знаться, удивляемся, как это до сих пор последние не применили этого

средства, которым в былое время иногда крепостные заставляли своего

мучителя-помещика отказаться от предмета своей «страшной любви».

18 июля Морозов встретил четырёх возвращающихся из города рабо­

чих; из кармана у одного торчала «монополька». Рабочие направились

в купальню. «Но тут налетел, как ястреб, сам опричник Морозов и да­

вай стегать плёткой кого ни попало, говоря: «что же вы заставляете хо­

зяина бегать за собой? Все деньги проживаете в городе, а не у меня», а

затем отправил их в сторожку». Итак, у г-на Захара Морозова рабочие

обязаны «проживать» всё заработанное в его же лавках и за нарушение

этой обязанности могут попасть под арест. Знает ли об этом фабрич­

ная инспекция? Или она дожидается, чтобы шуховские рабочие при

случае разнесли морозовские лавки? Не будет удивительно, если такие

«патриархальные» порядки приведут к такому же патриархальному ре­

зультату, как это бывало уже во многих местах.

Продолжим, однако, описание кнутобойства г-на Морозова. «Сам

Морозов часто ходит в фабрике между станками с засунутой за голени­

щем плёткой и, если увидит, что ткач распускает рвань со шпули, то с

остервенением наносит ему удар плёткой, штрафует и прогоняет с ра­

боты». Один ткач, которого Морозов в 1899 г. избил плёткой, оказался

не дурак и подал в суд. Дело ползало в трёх судах, и, наконец, Морозов, тяжело вздыхая, сказал: «Я бы лучше слил себе золотого ткача, чем мне

стоили эти суды». Плети в ходу также среди десяти «объездчиков», со­

держимых Морозовым. Повидимому, беспорядки в Екатеринославе и

в имении графа Рибопьера, вызванные неистовствами подобных «объ­

ездчиков», не заставили задуматься московских тузов, что такой спо­

соб «поддержания порядка» представляет оружие обоюдоострое.

В фабричной больнице «живая умора, а не поправка». Ещё бы!

Кормят больных щами из кислой капусты, да ещё прокислыми!

О рабочих корреспондент пишет: «Они не пугливы, особенно

молодёжь, но беда в том, что всякий протестует в одиночку и требу­

ет расчёта, которого ему иногда не выдают».

«Есть у нас библиотеки. И, конечно, часто бывает желание про­

честь что-нибудь поинтереснее. Отправится кто-нибудь этак за книж­

кой, смотришь - тащит оттуда какую-нибудь сказку, и нельзя сказать, что он рад ей. Даже Достоевского нет, а о каких-либо Шелгуновых и