Читать «И все мы будем счастливы (сборник)» онлайн - страница 147

Тася, увидев его, растерялась и заметалась, как пойманная птица, мечтавшая упорхнуть.

Брат Ванька тяжело вздохнул и коротко бросил:

— Жду тебя там. — И пошел на улицу.

Поболтали о том о сем, о ерунде, как обычно. О чем говорят старые и добрые знакомые? Вот и они точно так же. Отчитался — женат, есть сын. Работаю, да. Все нормально, короче.

Она улыбнулась, предвосхищая его вопрос:

— А у меня… — она чуть запнулась, — а у меня, Дима, все так же! Живу одна, замуж не вышла. И ребеночка не родила. — Тася с печальной улыбкой посмотрела на него и добавила: — А ты изменился, Дима! Да и я, наверное, тоже.

Он стал горячо убеждать ее в обратном. Получилось, кажется, убедительно — глаза ее вспыхнули. Попрощались. Он смотрел ей вслед, и почему-то заныло сердце. Вспомнилась молодость, когда все еще было впереди.

А вечером он напился. Да, здорово набрался тогда. Перед глазами, с перекошенным от злобы лицом, стояла жена. Чужая. Чужая. Чужая. От отчаяния ему хотелось кричать.

Ванька вывел его во двор — протрезветь. Потом напоил крепким чаем и уложил на балкон на раскладушку. Было прохладно, брат укрыл его одеялом. Никитин тут же уснул, но спустя пару часов проснулся. Голова была почти свежей и чистой.

Он бодренько встал, умылся холодной водой и осторожно, не дай бог разбудить своих, открыл дверь и вышел на лестничную площадку.

Тася открыла не сразу. А когда открыла, он понял — спала. Конечно, спала — ночь на дворе. Она беспомощно хлопала ресницами, подтягивала к горлу ворот ночнушки и молча, во все глаза, смотрела на него.

Он сделал шаг вперед, и они оказались лицом к лицу — так близко, так невозможно близко, что он услышал ее запах. Он узнал его. В голове словно вспыхнуло: запах земляники и сирени! Он обнял ее и сильно и нежно прижал к себе.

— Зачем? — пролепетала она.

— Молчи, — ответил он и прижал еще крепче.

Теперь он был взрослым и научился говорить женщине «молчи».

И она, его прежняя женщина, послушалась. Впрочем, она всегда его слушалась. Она, его Тася.

Ушел он рано утром — за окном уже было светло. Трещала голова, и он одевался медленно, неторопливо. Чувствовал, что она проснулась, а может, и вовсе не спала в эту ночь. Но посмотреть на нее решился не сразу, страшно ругая себя за трусость. Он слышал ее тревожное дыхание, тихое шуршание простыней и все-таки заставил себя обернуться.

Она испуганно и безнадежно смотрела на него — жалкая, хрупкая, перепуганная. Невозможно нежная и красивая. Смотрела и молчала. В глазах ее не было слез — одно отчаяние, одна боль. И больше ничего, ничего…

— Ухожу вот, — хрипло, не своим голосом, коротко бросил он. — Ну, ты сама понимаешь…

Нацепив ботинки, он делано улыбнулся:

— Ну, я пошел?

Это прозвучало как вопрос, но обоим было понятно, что это не вопрос, а утверждение, констатация факта.

— Иди, — почти неслышно выдохнула она. — Иди. Я все понимаю…

Он облегченно выдохнул и открыл дверь.

На минуту замешкался. Глупо, противно. И еще — подло.