Читать «И в пепел обращен» онлайн - страница 8

Собеседник Энтони задумался, подперев кулаком подбородок.

– Возможно, толк из этого и выйдет. Но вы же понимаете: если он созовет парламент там, народ потребует парламента и здесь. Такой шкатулки Пандоры король наверняка открывать не захочет.

Истинная правда. Парламенты созывались волею короля, а десять лет назад Карл недвусмысленно дал понять, что с ними покончено. Парламентарии-де слишком уж часто заводят с ним споры, а посему отныне он будет править Англией лично, без оглядки на сие вздорное учреждение. Да, таково было его право, однако это не прибавило затее Карла ни популярности, ни, кстати заметить, успеха.

Отметив задумчивое выражение на лице Эндрю, Соам вопросительно приподнял бровь.

– У вас есть соображения.

Верно, вот только делиться ими Энтони не желал. Допив вино, он отрицательно покачал головой.

– Проблему войны с Шотландией решать не нам. Благодарю за предупреждение: я прощупаю членов городского совета и наших с вами коллег и погляжу, не изменились ли с марта их взгляды. Не желаете ли присоединиться сегодня вечером к нам? Кэт оправилась настолько, что может выходить из дому, и хочет поехать на ужин в Ковент-Гарден. И обществу будет рада.

– Возможно. Во всяком случае, к вечеру я вам визит нанесу.

Энтони улыбнулся, поднялся из-за стола и откланялся. Однако, покинув «Голову пони», направился он вовсе не на север, к Лондонской Ратуше и прочим правительственным учреждениям. Дабы что-либо изменить, ему требовалось побывать совсем в другом месте.

Халцедоновый Чертог, Лондон, 3 июня 1639 г.

Собрание в малом приемном зале могло бы являть собою подлинное воплощение благонравных придворных в час отдыха. В углу один из джентльменов флиртовал с леди, прочие же сидели вокруг небольшого стола за игрой в карты. Вот только леди была одета в юбку с фижмами, вышедшую из моды еще во времена старушки Елизаветы, тогда как ее возлюбленный казался сделанным из ожившего камня; за карточным же столом на кон ставили давно позабытые воспоминания о среброкузнеце с повитухой да о плотнике со служанкой. На единственного в зале смертного, музыканта, чья флейта вовсю старалась пробиться сквозь неумолчную болтовню дивных придворных, почти никто внимания не обращал.

Напев звучал все выше и выше, пронзительней и пронзительней. Наконец сидевшая неподалеку, в особом кресле на возвышении, Луна поморщилась, прикрыв лицо веером. «Нет, так не пойдет», – подумала она и подняла руку. Перстни на ее пальцах блеснули в холодном свете волшебных огней. Флейтист этого не заметил, однако ближайший из лордов услужливо поспешил к нему и остановил игру, даже не пытаясь соблюсти хоть видимость такта.

– Довольно музыки, – дипломатичнее, чем намеревалась, сказала Луна.

Лицо человека исказилось от злости на помешавшего, но после ее слов злость разом сменилась разочарованием.

– Благодарим тебя за уделенное время, – продолжала Луна. – Сэр Керенель, не будете ли вы любезны проводить его наружу?

Льюэн Эрл, заставивший музыканта умолкнуть, здесь не годился: уж этот-то позаботится, чтоб смертного флейтиста бесцеремонно вышвырнули на улицы Лондона, растерянного, сбитого с толку пребыванием среди дивных. Между тем, играл человек хорошо – только под конец оплошал.