Читать «Знание-сила, 1997 № 07 (841)» онлайн - страница 53

Последние два-три года, регулярно пролистывая главные научно-популярные журналы мира и прочитывая все, что относится к физике, я встречаю больше и больше материалов о рождении Вселенной. Не раз уже подступался к заметкам на эту тему, но оставалось чувство неудовлетворенности, как будто разговор не закончен и точки над «i» не расставлены. Осталось оно и на этот раз. Возможно, это говорит о том, что мы пытаемся заглянуть на тот участок, где мало что определилось и процесс познания идет полным ходом, так что контуры результата не удается различить. Утешаясь такими мыслями, хочу все же познакомить читателей с коллекцией мнений самых разных экспертов, которую я составил, блуждая по упомянутым журналам.

Итак, рождение Вселенной.

«Мир никогда не начинался, он бесконечен»,— считает английский космолог Фред Хойл.

«Это открытый вопрос»,— говорит Стивен Вайнберг, нобелевский лауреат из университета в штате Техас.

«Подобный вопрос — сотрясание воздуха»,— шутит Пол Стейнхард из Пенсильвании, один из создателей инфляционной модели ранней Вселенной.

«Должно быть начало»,— считает космолог из Массачусетса Александр Виленкин.

Оксфордский математик Роджер Пенроуз признает Большой взрыв и то, что было после него, а рассуждения о самом моменте рождения — «от лукавого».

Что же мы имеем? Фред Хойл убежден, что Большой взрыв — миф, Вселенная вечна, а в центрах галактик происходит постоянное рождение вещества. Все остальные признают Большой взрыв.

Вайнберг: «Мы живем в расширяющейся Вселенной, которая была очень горяча и сжата на своих ранних стадиях. Я думаю, что нет серьезных аргументов против того, что в той части Вселенной, где мы обитаем, был Большой взрыв. В более широком смысле — трудно сказать».

Если попытаться двигаться против времени к моменту Большого взрыва, то на очень малых расстояниях — около 10-³⁵ метра — возникают проблемы. Эйнштейновская теория гравитации начинает противоречить квантовой физике: первая не допускает никаких неопределенностей, а вторая на них основана.

Вайнберг: «Трудно продвигаться дальше, поскольку понятие времени теряет смысл».

Стейнхард: «Интересно понять, что происходит на этой границе, когда теряется смысл причинности и времени вообще».

Одна из надежа теоретиков — соединить квантовую теорию с гравитацией. Она находит свое воплощение в теории, в которой все вещество сделано из крошечных десятимерных суперструн. Мы живем в трехмерном пространстве плюс времени, а остальные шесть измерений этих струн так свернуты, что мы их и не ощущаем. Но при движении к началу эти скрытые измерения как бы пробуждаются ото сна и порождают колоссальные сложности. «Вы просто не знаете, что с ними делать,— говорит Стейнхард.— У вас может появиться второе, а то и третье время, и рассуждения о том, что было после чего, становятся совсем смутными и запутанными».