Читать «Земля оборотней» онлайн - страница 129

– Делайте, что я скажу, и, возможно, мы отсюда выберемся.

Аке скептически поднял бровь. Ахти улыбнулся и кивнул в ответ:

– Хорошо, как скажешь.

– А кстати, – сказал Аке. – Привели-то нас сюда не туны, а саами. О чем это говорит? Что отсюда можно выбраться. Не вылететь – понимаете? – а выйти ногами!

Варг повел глазами в сторону двери.

– И засовов с замками тут не водится… А саами – нам не соперники. Пустоглазые, словно мертвецы. Пара пинков, и мы на воле!

– Аке! – вздыхая, сказал Ильмо. – Ты лучше прислушайся. Слышишь шелест перьев и звон железа? Мы – ценные пленники. Нас сторожат крепко.

– Уж лучше погибнуть в бою, чем стать обедом для нелюдей!

– Не спеши погибать, – сказал Ахти. – Давайте лучше послушаем Ильмо и попробуем выжить…

Главный зал чертогов Туонелы был единственным в своем роде. Во всем мире ни у людей, ни у тунов подобного не было: вырубленный прямо в скале, высокий и просторный, с множеством узких стрельчатых окон под потолком, украшенный фресками, каких не увидишь и в землях варгов, и колоннадой при входе. Вдоль стен ярусами поднимались каменные скамьи, потолок поддерживали резные стропила. Потолок был настелен деревянный – каменный не выдержал бы своего веса.

Когда пленников вывели в середину зала, Аке вздрогнул и остановился.

– Смотрите!

Голос варга так задрожал, что Ильмо едва узнал его.

– Так вот что они затевают! А ведь мне рассказывали, предупреждали… я думал, врут – а они…

У северной стены, на возвышении стоял каменный стол-жертвенник. О его предназначении можно было легко догадаться по выемке в середине и каменным желобкам, что вели к двум железным чашам у его основания. Третий желоб, самый широкий, уходил прямо в рот Калме.

На гладкой каменной стене был вырезан огромный, в человеческий рост, лик богини смерти. Ильмо мгновенно узнал доброе, умиротворенное лицо карьяльской женщины с пограничной скалы у входа во Внутреннюю Похъёлу. Только половина лица была словно окутана плотной тенью.

Чем дольше Ильмо смотрел на это лицо, тем сильнее на него наваливалась тяжесть чуждой злобной воли. То же, что они почувствовали в первый раз, наткнувшись на крылатый идол Калмы у оврага, – но намного сильнее. Это зрелище сводило с ума: ласковое родное лицо справа – и чернота слева. Мудрая материнская улыбка перетекала в ядовитую усмешку, как будто Калма насмехалась над всеми в зале – и жертвами, и своими слугами… Ильмо закрыл глаза, но всё равно продолжал видеть это лицо. Правый глаз, спокойно смотрящий в небо, и черный провал слева. Ильмо чувствовал: как только его кровь упадет на камни жертвенника, эти разные глаза его увидят – и тогда ему точно конец. Телом и душой он пойдет в пищу Калме.

Тунов в зале было видимо-невидимо. Наверно, здесь собрался весь клан Ловьятар. Ильмо догадался по разноцветному оперению, что сюда затесалось немало тунов из других, дружественных или родственных кланов. Рядом с жертвенником, окруженная группой рунопевцев, стояла Лоухи – прямая и неподвижная, словно отлитая из железа, в багровой мантии и железной диадеме. В руке она держала обсидиановый нож.