Читать «Зачем нужна эта кнопка? Автобиография пилота и вокалиста Iron Maiden» онлайн - страница 211

Потом за мной закрывалась бетонная дверь толщиною в метр. Раздавались ставшие уже привычными звуки включающихся приборов. Когда включался излучатель, возникали три импульса, и я отсчитывал секунды.

Меня бомбардировали радиоактивной энергией, выработанной путем ускорения фотонов до требуемой скорости. Сам механизм не содержал радиоактивных веществ. Таким образом, именно благодаря изменениям силы потока фотонов, луч был способен нагнетать различную интенсивность радиации в разных тканях моей головы.

Кроме того, луч мог изменять свою форму, благодаря особому устройству под названием коллиматор. Представьте два жалюзи, расположенных под углом в 90 градусов один напротив другого, которые могут открываться и закрываться независимо друг от друга. Их крошечные планки были не толще карандашного грифеля. Благодаря этому можно было доставлять большие дозы радиации в опухоли, при этом защищая прилегающие к ним области. Паттерн облучения оставался неизменным, но лимфоузлы, не затронутые опухолью, получали меньшую дозу.

Я получал IRMT – радиационную терапию с модулированной интенсивностью. На тот момент это была самая передовая технология. Ответственная за меня медсестра, Мэнди, посоветовала мне купить электробритву и дала тюбик смягчающего крема для шеи. По мере лечения появились новые крема, а покраснения и радиоактивные ожоги становились более очевидными.

Поначалу я не нуждался в обезболивающих препаратах, но радиация разрушила слизистую оболочку языка, и моя иммунная система рухнула. Возник кандидозный стоматит, распространенная в таких случаях инфекция. Мне стали давать более сильные обезболивающие, а последние десять дней терапии приходилось перорально принимать морфий.

Стало трудно спать, есть, пить и разговаривать. Боль оголенных нервов языка была очень сильной. Горло распухло. Я разработал целую систему, чтобы иметь возможность поспать хотя бы пару часов. Обошел всех химиков в окрестности, покупая анестетики местного действия, пропитывал ими бумажные полотенца и обертывал получившимися жгутиками свои зубы. Язык немел, и времени, что проходило без боли, мне хватало, чтобы поспать. Фух.

Первые две недели я притворялся, что у меня все отлично, и даже ходил в паб, несмотря на то что на вкус любые напитки были для меня как вода. Однажды у меня зачесалась грудь. Я посмотрел вниз и увидел, что это из-за налипших на нее волосков.

«Это с чертова кота», – подумал я. Но нет – волоски были слишком короткими. Моя борода выпадала. Нельзя было допустить, чтобы это увидели мои собутыльники.