Читать «Записки современника. Дневник студента» онлайн - страница 24

29 марта, среда, вечер.

Короп сказывал, что дебют Граве назначен одиннадцатого апреля, т. е. во вторник на святой неделе, в какой-то преглупой пьеске "Der Gimpel auf der Messe", т. е. "Снегирь на ярмарке", под условленною фамилиею Nemo. На пробах он не показывал ни искры таланта, был очень дурен и смешон и заботился только о том, чтоб целовать мад. Штейнсберг, как предписывала пьеса. Сколько ему ни говорили, что на репетициях этого не водится, но он настаивал на своем, что чрезвычайно забавляло Штейнсберга. Ну, г. Снегирь-Nemo, просим не прогневаться, а мы отделаем тебя ни в строй, ни к смотру. Кажется, малый -- душа, а делает глупость, которая может испортить ему всю карьеру по службе его в кремлевской экспедиции. Пострел!

1 апреля, суббота, вечер.

Вместе с присланным от батюшки конюшим, обрыскали мы вчера и сегодня утром всех англичан и даже не-англичан, и я успел попасть на гулянье в свое время. Народу было бездна, но блистательных экипажей и упряжек не было: берегут для святонедельных гуляний. Главнокомандующий два раза проехал со всею свитою. Знакомых встретил мало; но тем, которых встретил, был рад-радешенек и завтра, по приглашению, поеду обедать к ним:

И пусть над мною неизбежный

Судьбы свершится приговор.

А тут и рифма кстати: в_з_д_о_р! Разумеется, вздор! Пообедаем, порезвимся, меня поласкают, надо мной потрунят; спросят, не из р_ы_б_ь_е_г_о ли сукна мой фрак? -- и только. Да чего же больше? Я уверен, что если б могло быть б_о_л_ь_ш_е, было б_ы _м_е_н_ь_ш_е. Разгадка этой загадки -- моя тайна, а другим до ней дела нет.

Такой лошади, какая нужна отцу моему, у англичан не нашли, но у графа Орлова, Загряжского и Давыдова видели несколько лошадей, которых конюший облюбовал и говорит, что именно такого жеребца и приказано купить. Больше всех понравился нам жеребец у Загряжского: бурый в масле, большого роста, широкий, ноги плотные, шея лебединая с зарезом, голова небольшая, уши вострые, глаза на выкате и оскал такой, что в ноздрю хоть кулак суй; хвост и грива жиденькие, но зато мягки, как шелк, -- признак породы. Конечно, дорог: меньше 800 руб. не отдадут, да еще придется давать на повод, однако ж делать нечего, купить необходимо: весна на дворе. Дай только бог угодить отцу.

Видели у Банкса: Даппля от Дельпини и Гарт-оф-Ока от Метеора; у Ив. Смита: Сер-Роуланда от Вальпута и Фона от Волонтира; у Жаксона: фаворита московских охотников Тромпетера от Трумпатора. Все лошади отличные, но Даппль -- царь лошадей. Тромпетер очень красив, но мал и тонок. Да, у Москвы свой собственный вкус. Теперь мода на рыжих лошадей с ф_о_н_а_р_я_м_и, то есть с проточинами. Каковы бы они качеством ни были, цена им вдвое.

6 апреля, четверг.

Лыковский староста привез от матушки письмо, которым уведомляет о кончине добрейшего Ивана Николаевича и поручает мне выбрать ему надгробный памятник, на покупку которого крестьяне миром посылают 400 руб. Такая сумма для деревни в 60 душ немаловажна. Приходский священник придумал для памятника и надписи; с одной стороны: "Благодетельному помещику (имя-рек) от благодарных крестьян", а с другой: "Бе человек послан от бога, имя ему Иоанн". Первую вырезать можно и должно; но последняя ни к селу, ни к городу: этот текст пригоден был для надгробного слова Собиескому, но для надписи Ивану Николаевичу, которого христианская деятельность заключалась в кругу весьма ограниченном, он слишком не у места. Прикажу вырезать просто: п_а_м_я_т_ь _п_р_а_в_е_д_н_о_г_о_ _с_ _п_о_х_в_а_л_а_м_и!