Читать «Завтра вновь и вновь» онлайн - страница 74

– Как вы это достали?

– Как я и сказал, попросил об одолжении некоторых влиятельных психотерапевтов. Тот доктор, которого посещали мы с Тимоти, мой наставник, очень давний друг. Я объяснил ему серьезность ситуации.

– Вы не обязаны разговаривать об этом со мной, – говорю я. – Не хочу втягивать вас в неприятности.

– Раскрытие информации о пациенте идет вразрез со всеми врачебными принципами, – признает Симка. – Но я встревожен.

– Что происходит, доктор Симка?

– Рейнольдс – не настоящая его фамилия. Когда завели это досье, он выступал под именем Тимоти Биллингсли. А прежде был Тимоти Уэйверли. Его обвиняли в нападении на жену, у него были проблемы с законом.

– В нападении на жену? Он бил жену? Тимоти говорил мне, что не был примерным мужем, но я даже не думал…

Симка листает дело Тимоти и говорит:

– Взгляните на это.

Он разворачивает рисунки – те же «карты памяти», что я рисовал на сеансах у Симки, но эти совсем другие. На первых – Дом Христа, тот самый, который Уэйверли отдал пастве своей жены под женский приют. Тимоти, как сын Уэйверли, жил в этом доме, а его мать была там главной. И тут в памяти всплывает вся религиозная чушь, которой потчевал меня Тимоти.

Симка вытаскивает другой набросок и расправляет его на столе. Рисунок напоминает работы Россетти – женщина расчесывает алые волосы.

– Альбион…

– Рейнольдс боролся с депрессией и склонностью к насилию, – говорит Симка. – Это из-за чувства вины после Питтсбурга. Он пристрастился к порнографии, самой жесткой. С насилием. Он много говорил об этих проблемах со своим психотерапевтом. Лечение прекратилось внезапно – в последнем отчете говорится, что Тимоти позвонил врачу из больницы. И сказал, что заново родился.

– Он вырвал собственную Начинку. Он сам мне об этом сказал.

– Чуть не погиб при этом, – добавляет Симка.

Симка дает мне полистать остальные рисунки в папке. Все они потрясающе реалистичны, сделаны цветными карандашами или углем. Симка расхаживает по мастерской и прибирается, чтобы чем-то занять руки, нарушение врачебной тайны его явно беспокоит. Бывший терапевт Тимоти сгруппировал рисунки: пачка с Домом Христа, несколько портретов Альбион. Третья группа оказывается пугающей. Закованная женщина в темнице. Две женщины в наручниках, лежащие в постели. Женщина тонет в трясине, вокруг нее камыши. На другом рисунке она уже наполовину погружена в ил у реки.

– Боже…

Это она, боже мой, это она…

– В чем дело? – спрашивает Симка.

Речушка Девять Миль выписана точно. Тело девушки наполовину погружено в ил, у крутого склона, по которому через парк петляет беговая дорожка. Река нарисована черной лентой. Я гляжу на рисунок, и сцена всплывает как наяву – вот я опустился на колени в холодной грязи и вижу белую кожу и темные от грязи волосы. Наверное, неглубокую могилу размыло ливнями, или река поднялась, обнажив ее тело, затянутое течением. Здесь нарисовано лицо женщины, которую я разыскивал.