Читать «Жизнь и произведения Сервантеса» онлайн - страница 11

Все эти происшествия, о которых сам Сервантес говорит, что они на многие годы останутся в памяти местных жителей, и о которых отец Гаэдо также говорит, что о них можно бы написать особую историю, внушили и христианам и маврам столько доверия к виновнику этих происшествий, что Гассан-Ага стал опасаться предприятия более серьезного и с большим числом участвующих. Уже и раньше двое храбрых испанцев пытались поднять восстание в Алжире, а Сервантес, поддерживаемый двадцатью пятью тысячами пленников, скопившимися в то время в столице государства, мог задумать то же самое. Один из новейших его биографов, Фернандец Наварет, действительно приписывает ему такой замысел и даже утверждает, что он мог бы иметь успех, если бы не недоброжелательство и неблагодарность, так часто предававшие его. Как бы то ни было, Гассан-Ага так боялся его мужества, изобретательности и влияния, которое он приобрел над своими товарищами по плену, что он говорил о нем: «Держа под хорошей охраной калеку испанца, я держу в безопасности мою столицу, моих рабов и мои галеры.» И несмотря на то (таково могущество истинного величия!), этот злодей обращался с Сервантесом сдержанно и с уважением. Последний рассказывает об этом сам, говоря о себе в Пленном капитане: «Один только ладил с ним. Это был испанский солдат, по имени такой-то, из Сааведры, делавший вещи, которые на многие годы останутся в памяти местных жителей, и все для получения свободы. А между тем, Гассан-Ага ни разу не ударил его палкой и не велел его бить и ни разу не сказал ему бранного слова; тогда как все мы, при каждой из многочисленных попыток к бегству, которые делал этот пленник, опасались, чтоб он не был посажен на кол, да и сам он не раз боялся этого.»

Сервантес, закованный в тюрьме, был не более достоин жалости, нежели рабы, называвшиеся свободными, положение которых становилось нестерпимо. Взяв в свои руки всю торговлю зерном и съестными припасами, Гассан-Ага вызвал такую нужду, что улицы города были завалены трупами местных жителей, умиравших от голода и болезней. Христиане, питаемые более из скупости, чем из сострадания, получали от своих патронов турок только безусловно необходимое; а между тем, их обременяли беспрерывными тяжелыми работами, так как большие приготовления, которые делал Филипп II к войне с Португалией, которой он объявил поход против Алжира, испугали правительство, и пленников заставляли день и ночь работать над исправлением укреплений и усилением флота.