Читать «Жизнь жизней» онлайн - страница 5

Свои отложив злоключенья, возьму тяжелый том Мандельштама. В его помутившийся воздух войду — и вздрогнет сердце обманно, и не затянется рана.

«Сквозь буквы, черные, как угольки…»

Сквозь буквы, черные, как угольки, огня еще я чувствую дыханье, и он, угаснувший, в о с п л а м е н я е т. На расстоянии моей руки, что бережно чужой дневник листает, раскрылось сердце, и его страданью нельзя не сострадать. Скажи, зачем мы боль передаем как эстафету от сердца к сердцу, чтобы не погасла, чтоб не исчезнуть в мире ей совсем.

Покинутый дом

Несколько месяцев подряд моим чтением были книги стихов и прозы и дневники русского поэта, жившего во Франции в начале прошлого века. Только два романа его я сразу отложила на отпуск. Еще не решив, где проведу его, уже точно знала, что буду читать.

Пришел отпуск и оказался коротким и заполненным другими делами. И после не принялась я за роман. Общение, которое в большой мере было содержанием моей жизни всю зиму и весну, прервалось.

Я поняла это, когда понадобилось найти цитату в блокноте с многочисленными выписками из дневников поэта. Все мне тогда казалось важным, все хотелось сохранить. Отыскав цитату, я едва узнала ее. Даже перечитала несколько раз — я не находила в ней тех смыслов, которые запомнились. Будто вошла в покинутый надолго дом — неосвещенный и холодный. И оказалось, что обживать его нужно заново и что без моего участия не будет гореть в нем огонь.

Так «о чем же ты будешь искренно, смешно и бесформенно писать?»…

«Салфетку ажурную эту соткал паук…»

Салфетку ажурную эту соткал паук. Ее украсил собою июньский пух. Я оглянулась — запомнить, но чья-то рука смяла уже творение паука. …Долгим ли, кратким окажется путь стиха — вот эстафетная палочка паука.

«Только бы музыка не ушла…»

Только бы музыка не ушла, не оставило слово. Основа жизни проста, проста и прорастает снова — на этот раз строфами Щербакова.

«Пока я умираю …»

Пока я умираю — я живу. Живу — и шаг за шагом умираю. Как с этим примириться, я не знаю с тех ранних дней, когда острей предчувствуется жизнь и ранит о смерти мысль. Отдельно — смерть. Отдельно — жизнь.

«Стоит сосед, еще живой…»

Стоит сосед, еще живой, с улыбкою глядит. На что — не видно из окна: улыбка странная видна. И мысль мне странная пришла: стоит сосед, еще живой. И хоть о каждом можно так сказать, нелепо думать это всякий раз, когда живого видишь человека. Мы и не думаем так всякий раз.