Читать «Живые не сдаются» онлайн - страница 69

и выскочили во двор. Из левой половины барака заключенные выходили медленно, с опущенными головами. Бакланов стал искать глазами Юрия Ткаченко. Выходили последние заключенные, но Ткаченко среди них не было.

Все слышали, как ночью увели Власова и еще кого-то из левой половины барака, и то, чем обнадеживал Николай Иванович узников, чем как бы продлял в каждом жизнь, теперь рухнуло.

Иван Иванович вдруг увидел, что к ним подходит Юрий. Значит, жив, значит, не всех еще уничтожили.

— Вижу, что вы уже обо всем знаете, — тихо сказал Ткаченко. — Забрали Николая Ивановича... Исупова, Чубенкова. Убили, должно быть. Уже двадцать пять человек взяли... Все наши. Но, видно, провокатор знал не всех. Потерпите немного...

Юрий ушел к «печке» и сразу исчез в плотной толпе заключенных.

— На поверку становись! — раздался хриплый бас блокового.

«Печки» рассыпались в один миг. Каждый занимал свое место в строю. Бакланов, Фенота, Галенкин и Аркадий Ткаченко стояли теперь в первой сотне.

Вошел блокфюрер. Его сопровождали семь эсэсовцев.

Началась поверка-пытка. Раньше в строю, как правило, заключенных истязал один комендант, а сегодня и все семь его подручных.

Садист-лейтенант отдал команду проводить «зарядку» и сам начал гонять обессилевших, еле державшихся на ногах узников вокруг барака. Эта пытка продолжалась не менее часа.

— Ложись!

Заключенные падали на снег. Того, кто секунду мешкал, расстреливали.

Лежать надо было не шевелясь, вытянув вперед руки. Если кто пробовал приподнять голову, на него налетали палачи и несколькими ударами укладывали замертво.

Проходил час, другой, третий, а заключенных не поднимали.

Бакланов чувствовал, как все тело немеет, судороги сводят ноги, чужими кажутся руки, грудь — деревянной. «Это — конец, — думал он. — Больше не встать...»

Около восьми часов лежали узники распластанными на снегу, полуголые, голодные. Многие не подавали признаков жизни.

Стало смеркаться. Ударил мороз. По рядам лежащих людей пошел шепот.

— Давайте поднимемся, бросимся на палачей! Лучше умереть стоя, чем под фашистским сапогом!

Полосатые куртки зашевелились, Казалось, вот-вот они взметнутся — страшные в своем гневе, грозные смертники, которым нечего терять. Но вдруг с той стороны, куда, точно морская зыбь, пошли кем-то переданные слова призыва к сопротивлению, последовала команда:

— Ждать еще несколько минут. Ориентироваться на голову колонны.

И в это время звякнул засов на воротах: эсэсовцы ушли, оставив лежащими на снегу около тысячи человек.

Вслед затем блоковой подал команду встать. С трудом поднимались заключенные, помогая друг другу. Но многие так и остались лежать на холодных, обледеневших камнях мостовой.

Еле оторвался Иван Иванович от булыжника. Казалось, примерзла не только куртка, штаны, но и кожа. Ноги, будто свинцовые, были тяжелыми, непослушными. Рядом лежал Владимир Галенкин. «Отмучился», — мелькнула мысль. Бакланов подполз к товарищу, взял его за руку. Галенкин поднял голову: