Читать «Женские церемонии» онлайн - страница 79

Красным карандашом я нарисовала на коже Себастьяна маленькую звездочку поверх своих вытатуированных инициалов. Затем я украсила его левую грудь коралловой сережкой, которую прикрепила к соску.

Женщины снова, в третий раз, надели маски и подвели избранника к алтарю, возле которого заставили его преклонить колени на низкой бархатной скамеечке — передо мной, уже сидевшей в кресле жрицы. Две из них встали позади него, положив руки ему на плечи; третья, стоя на коленях справа от меня, держала в руке чашку, подняв ее на уровень подлокотника кресла.

Когда зазвучал низкий голос Изольды (кассетный магнитофон был спрятан неподалеку, так что я могла дотянуться до него), я снова сняла с Себастьяна маску с закрытыми прорезями, и тут же ко мне приблизился негр, неся на протянутом подносе мой тонкий и длинный серебряный мундштук с черным галалитовым наконечником, с уже вставленной в него сигаретой, и черепаховую зажигалку. Я сама зажгла сигарету и положила зажигалку на поднос, который негр тут же убрал.

Я уже представила себе то, что должно было сейчас произойти, как можно точнее, чтобы отныне уже ничто не смогло застать меня врасплох. Участников, собравшихся вокруг меня, я уже видела именно такими: неподвижно застывшими в ярком, без полутонов, свете свечей, который придает маскам оттенок старой слоновой кости. Я уже видела тлеющий огонек сигареты, которая медленно таяла с каждой новой затяжкой, и взгляд Себастьяна, полностью сосредоточенный на мне. По его рукам стекали струйки пота. Сердце у меня забилось быстрее. Пойманная в ловушку его неотрывного взгляда, я смотрела, как он смотрит на меня сквозь просвечивающую пелену благовонного дыма. Казалось, он перестал слышать, и до него не доходит пение Изольды — стенания влюбленной, потерявшей свою любовь, которые звучали все громче, нарастая, словно волны, одна за другой неумолимо движущиеся к высшей точке, такой близкой и такой недостижимой, взметая пенные гребни, на мгновение замирающие в головокружительной пустоте… И когда напряжение достигло апогея, я вдавила горящую сигарету в центр красной звездочки — в тот самый момент, когда последняя волна сладострастного исступления, обрушившись на Изольду, окутала ее белым сиянием смерти.

С хриплым стоном жертвенный агнец откинулся назад, словно от сильного порыва ветра. Но я подалась вперед, следуя его движению, и конец сигареты по-прежнему остался прижатым к его груди. Моя рука не дрогнула. По ней поднималась волна жестокого наслаждения, разливаясь по всему телу. Из моей груди вырвался хриплый стон, дыхание стало прерывистым. Мне было знакомо это неистовство, охватывающее охотника, когда он добрался до своей жертвы… Теперь ты мой и останешься моим еще несколько секунд…

Себастьян медленно выпрямился. Его глаза были цвета спокойного моря. Когда раздались последние такты драмы, в которых вновь звучала безмятежность, F. протянула мне позолоченную чашечку, куда я опустила мундштук, из которого на несколько миллиметров выступал раздавленный окурок потухшей сигареты.