Читать «Если любишь – отпусти» онлайн - страница 30
Таня Винк
– Эля! Вернись!
И приглушенное Нинкино:
– Да пусть уходит!
Увидев в окне Элю, Шура улыбнулся во весь рот, подпрыгнул и энергично замахал руками. Она хочет открыть окно, но это невозможно – все, кроме форточек, законопачено и заклеено на зиму. Чтобы открыть форточку, надо забраться на подоконник. Но она не будет этого делать. Однако так все оставлять нельзя, все надо разрешить сейчас, немедленно. Эля идет к письменному столу, вынимает из ящика листок, читает последний раз: «Пока мое сердце бьется, оно твое. Шурка», – ниже приписывает: «Между нами все кончено», – берет из горшка с геранью камешек, заворачивает в бумагу и бросает в форточку. Бросила – как отрезала. Форточку закрыла, сняла пальто, еще немного погрелась у печки под печальными взглядами мамы и тети Поли и пошла в свою комнату.
Шурка пришел утром. С тортом. Эля к нему не вышла. Он оставил записку: «Эля, прости меня, ты все неправильно поняла. Мы с Ниной просто разговаривали. Эля, я очень тебя люблю. Пожалуйста, я должен поговорить с тобой. Я приду в три часа. Всегда твой Шурка».
Эля написала: «Я тебе не верю, между нами все кончено», – отдала записку маме и ушла в кино. На комедию «Девушка с характером». Сама. Вернувшись из кино, она в подъезде наткнулась на Шурку. Он говорил, что не сможет без нее жить. Она ответила, что все это ложь.
– Иди к Нине, – посоветовала она и взялась за перила.
Он преградил ей дорогу, запрыгнув на ступеньку выше.
– Эля, не говори так, мне не нужна Нина, мне ты нужна! – Он смотрел на нее с мольбой, прижимая руки к груди.
Она склонила голову набок.
– Может, тебе это кажется? Может, тебе всего лишь казалось, что ты любишь меня? – бодрым, насмешливым голосом спросила она, а ее сердце в эти мгновения разрывала ревность.
Вдруг все поплыло перед глазами Эли: и перила, уходящие вверх, и стена, выкрашенная в синий цвет, и крутая, со щербинками, мраморная лестница. Она тряхнула головой и еще крепче вцепилась в перила – делала все, что было в ее силах, чтобы ни жестом, ни голосом, ни взглядом не выдать свою боль, отчаяние и любовь.
Шура смотрел на нее и молчал.
– Вы предали меня, – сказала она громко, – ты и Нина. Вы унизили меня, вы смеетесь надо мной, все смеетесь…
Ох, как ей больно!
– Эля… – в его голосе звучала мольба, и такая же мольба была в глазах, – что я должен сказать, чтобы ты простила меня?
– Мне не нужны слова, я им не верю! – в сердцах бросила Эля и побежала вверх по лестнице.
На следующий день пришел Лева, позвал гулять. Они шли по Университетской горке, Лева рассказывал о работе и вдруг заговорил о Шурке. Эля остановилась:
– Ничего мне о нем не говори!
Лева прижал руку к груди.
– Эля, он мой друг, – его лицо исказило страдание, – пожалуйста, выслушай меня.
Эля мотнула головой:
– Нет! Он для меня больше не существует.
– Глупости все это! – воскликнул Лева так громко, что прохожие обернулись. – Он тебя любит, понимаешь, он не может без тебя жить. Пожалуйста, поговори с ним. – Лева смотрел на нее с мольбой.
