Читать «Екатерина II, Германия и немцы» онлайн - страница 162

Успех своему брачному предприятию Екатерина и Иосиф обеспечили во второй половине 1781 года. Иосиф II лично прибыл в Этюп, чтобы просить руки Елизаветы для своего племянника, что свидетельствует о том значении, которое он придавал окончательной изоляции Пруссии от России, инструментом которой был намечавшийся союз. Поскольку Франц был еще моложе, чем его невеста, со свадьбой можно было бы не спешить, однако Екатерине и Иосифу не терпелось закрепить дипломатическую победу над прусским королем, сделав ее достоянием публики, поэтому медлить с помолвкой было нельзя. Во время своего визита в Мёмпельгард император пригласил семейство принца Фридриха Евгения посетить Вену осенью, а еще в начале года он договорился с Екатериной об одновременном приезде в столицу империи великокняжеской четы, которой предстояла длительная поездка по Европе. Обсуждение маршрута, поскольку значительная часть путешествия приходилась на германские территории, вылилось в июне 1781 года в серьезные разногласия в Петербурге между Екатериной, с одной стороны, и Павлом Петровичем, его супругой и Никитой Паниным – с другой. Официальный глава внешней политики с момента первой женитьбы Павла и выдвижения в 1773–1774 годах Григория Александровича Потемкина вначале постепенно, а затем, после заключения Тешенского мира, все более и более стремительно утрачивал свое влияние на императрицу. Однако его упорная приверженность союзу с Фридрихом стала тяготить императрицу всерьез, когда она заметила, что сближение с Австрией затрудняется, помимо всего прочего, из-за его чрезмерной откровенности в отношениях с прусским посланником. В 1780–1781 годах одну за другой у него стали отбирать сферы ответственности. В бессильной ярости он узнал, что в Коллегии иностранных дел появились новые сотрудники, а прежние, наделенные новыми обязанностями, в том числе и бывший секретарь Екатерины Александр Андреевич Безбородко, составляют русский вариант договора о союзе с Австрией, заново формулируя интересы России не только на Черном море, но и в Германии и в Европе в целом. Надежды Панина на возможность превратить Берлин в главную цель поездки его воспитанника и как следствие – на оживление русско-прусского альянса и укрепление его собственных позиций в июне 1781 года разбились о ту настойчивость, с которой Екатерина действовала во внешней политике, делая ставку на территориальную экспансию в ущерб Османской империи. Настаивая на своем, он лишь ускорил свой окончательный крах.

Великие князь и княгиня Павел Петрович и Мария Федоровна инкогнито, под единым именем Comte du Nord отправились в четырнадцатимесячное путешествие через западные провинции России, провели несколько дней в Киеве, а затем двинулись дальше, причем преимущественно по габсбургской Европе. Их поездка проходила под строгим контролем преданных Екатерине сопровождающих лиц и русских дипломатов, по отношению к которым любезность Иосифа не знала границ. Целых шесть недель они гостили в Вене, радуясь свиданию с родителями великой княгини, знакомясь с императорским двором, посещая окрестные замки, представления придворного театра, императорскую библиотеку, фарфоровый завод, балы и армейские маневры. Они присутствовали на богослужениях в привилегированных православных церквях, но побывали на праздничной католической мессе в придворной церкви и на заседании масонской ложи. Вполне вероятно, что масоны постарались воспользоваться поездкой Павла Петровича по Европе, чтобы привлечь его в свою организацию в качестве главного участника, а заодно и отделиться от шведской ложи. Лишь немногие доверенные лица свиты великого князя из панинской клиентелы – Александр Борисович Куракин и Сергей Иванович Плещеев – были масонами. Однако в то же самое время – зимой 1781–1782 года – по поручению московских масонов шли переговоры о превращении российской ложи в самостоятельную провинцию: университетский профессор Иоганн Георг Шварц во время своей поездки по Германии встречался с гроссмейстером герцогом Фердинандом Брауншвейгским и принцем Карлом Гессен-Кассельским. Решение об этом было принято в 1782 году Вильгельмсбадским конвентом, созванным по инициативе Виллермоза. Кроме того, в Берлине он договаривался с «конкурентами» – розенкрейцерами Иоганном Христианом фон Вёльнером и Иоганном Христианом Антоном фон Теденом о создании в России филиала их тайного союза. В обеих организациях Павлу была приготовлена степень провинциального гроссмейстера. Масонством престолонаследник начал интересоваться еще в юности: так, в августе 1782 года, находясь во Франкфурте опять же во время Вильгельмсбадского конвента, он воспользовался возможностью побеседовать с принцем Карлом Гессенским «о высших материях». Именно свидетельство принца никак не удается опровергнуть современной науке: он сообщал, что «нашел великого князя благочестивым, разумным, верным приверженцем его религии, стремящимся к постижению высшей мудрости и предполагающим таковую в масонстве, хотя сам он и не является масоном. Человек он замечательный, и я полагаю, что в свое время он наверняка станет истинным учеником мудрости». Российские тайные общества и впоследствии продолжали рассчитывать на Павла, однако он, по всей видимости, не поддавался давлению, в особенности тому, которое исходило от весьма значимых с культурно-политической точки зрения московских розенкрейцеров из окружения Николая Новикова вплоть до ареста последнего в 1792 году.