Читать «Дюма. Том 66. Путевые впечатления. Корриколо» онлайн - страница 6

— Дженнаро, — обратился к нему министр полиции, — если я прикажу вам арестовать этого господина и препроводить его в тюрьму, вам будет это трудно сделать?

— Нисколько, ваше превосходительство.

— Вы знаете, что этого господина зовут Хусейн-паша?

— Нет, я этого не знал.

— И что он не кто иной, как алжирский дей?

— А что это такое, алжирский дей?

— Вот видите, — сказал министр, обращаясь к дею.

— Черт побери! — воскликнул тот.

— Надо арестовать его? — спросил Дженнаро, вытаскивая из кармана наручники и делая шаг вперед по направлению к Хусейн-паше, который, увидев это, отступил на шаг назад.

— Нет, не надо, — остановил капрала министр. — Его светлость будет вести себя разумно. Просто найдите в гостинице неких Осмина и Зайду и отведите их в префектуру.

— Как, как? — закричал дей. — Этот мужчина войдет в мой гарем!

— Здесь он не мужчина, он командир жандармов, — ответил министр.

— Какая разница! Стоит ему только оставить дверь открытой…

— Есть способ решить дело. Отдайте ему Осмина и Зайду.

— И они будут наказаны? — спросил дей.

— По всей строгости наших законов, — ответил министр.

— Вы мне обещаете?

— Клянусь вам.

— Хорошо, — сказал дей, — придется согласиться, раз нет другого выхода.

— Вот и славно, — сказал министр, — я знал, что вы не такой злой, каким кажетесь.

Хусейн-паша хлопнул в ладоши, и раб открыл дверь, скрытую коврами.

— Пусть Осмин и Заида спустятся, — приказал дей.

Раб скрестил руки на груди, склонил голову и безмолвно удалился. Через мгновение он появился вновь вместе с провинившимися.

Толстяк-евнух представлял собою маленький, круглый, жирный комок плоти; у него были женские руки, женские ноги, женская фигура.

Заида была черкешенка, ее глаза были подведены, ногти выкрашены хной, а зубы начернены бетелем.

Увидев Хусейн-пашу, евнух упал на колени, а Заида подняла голову. Глаза дея засверкали, и он поднес руку к кинжалу. Осмин побледнел, а Заида улыбнулась.

Министр встал между пашой и провинившимися.

— Исполняйте то, что я приказал, — сказал он, повернувшись к Дженнаро.

Дженнаро подошел к Осмину и Заиде и, надев на них наручники, увел с собой.

В ту минуту, когда они выходили из комнаты в сопровождении капрала, у Хусейна вырвался вздох, похожий на рычание.

Министр полиции подошел к окну и увидел, что арестованные вышли из гостиницы и в сопровождении эскорта скрылись за углом улицы Кьятамоне.

— Теперь, — сказал он, поворачиваясь к дею, — ваша светлость может уехать когда ей угодно.

— Сию же минуту! — вскричал Хусейн. — Сию же минуту! Я больше ни на мгновение не останусь в такой варварской стране, как ваша!

— Счастливого пути! — сказал министр.

— Идите к черту! — воскликнул Хусейн.

Не прошло и часа, как Хусейн зафрахтовал небольшое судно; через два часа он погрузил туда своих жен и сокровища. В тот же вечер он и сам вместе со свитой сел на корабль, а в полночь поднял паруса, проклиная эту рабскую страну, где нельзя было свободно отрубить голову своему евнуху и утопить свою жену.