Читать «Дьявол против кардинала (Роман)» онлайн - страница 8

Король был озадачен и ничего не ответил.

— Прошу вас, не откажите мне в последней просьбе, — настаивала мать, заглядывая ему в глаза. Но король смотрел на нее все так же молча, не изменившись в лице.

— Ну что ж. — Мария прерывисто вздохнула, присела в реверансе, потом подошла к сыну и поцеловала его в щеку. Людовик склонился перед ней в поклоне, махнув шляпой, развернулся на каблуках и пошел к двери.

К королеве приблизился Люинь и низко поклонился.

— Господин Луинь, — вдруг сказала ему королева (за годы жизни во Франции она так и не избавилась от итальянского акцента), — вы, должно быть, добрый и благородный человек, раз государь мой сын вас так лубит…

Люинь застыл в склоненной позе, в некотором замешательстве глядя на королеву снизу вверх.

— Люинь! — окликнул его король.

— Прошу вас, отпустите Барбена со мной, — продолжала Мария.

Люинь совсем смешался:

— Но, ваше величество… — начал он.

— Люинь! — крикнул Людовик.

— Клянусь, это моя последняя просьба, — заторопилась королева. — Ведь может же несчастная изгнанница надеяться…

— Люинь, Люинь, Люинь! — выкрикнул Людовик, стоя в дверях, и топнул ногой.

Люинь снова поклонился королеве, поцеловал край ее платья и пошел к выходу. «Точно собака за хозяином», — подумал Бассомпьер. Он подошел к королеве и размашисто поклонился. Мария прислонилась к стене и горько зарыдала.

Овладев собой, она быстро сошла вниз по лестнице. Во дворе Лувра уже ожидали экипажи. Стайка фрейлин окружила Анну Австрийскую; здесь же стояли принцессы Кристина и Генриетта-Мария: король не разрешил им ехать с матерью.

— Матушка! — Гастон подбежал и зарылся лицом в материнские юбки.

— Ну-ну, — Мария гладила его дрожащей рукой по голове, отворачивая лицо, — будьте же мужчиной… Это не навсегда, я еще вернусь…

— Возьмите меня с собой, матушка! Я хочу ехать с вами! — мальчик захлебывался слезами.

К ним подошел де Брев, воспитатель Гастона, и с большим трудом оттащил его в сторону. Сам он был явно взволнован. Лакей распахнул перед королевой дверцу.

Два десятка статс-дам и фрейлин разместились в трех больших дорожных каретах, замыкал поезд скромный экипаж Ришелье.

Король наблюдал с балкона, как кареты матери и ее свиты выезжают из Лувра, затем побежал в галерею — оттуда был виден Новый мост.

Вся набережная чернела народом. Когда грузные рыдваны съехали, наконец, с подвесного моста и покатили вдоль реки, толпа заулюлюкала, засвистела.

— Катись-катись, квашня итальянская!

— Нечего тебе тут юбками трясти!

Фрейлины прятали глаза, не смея взглянуть на сосланную королеву, вынужденную терпеть поношение от черни. Мария закрыла лицо платком и не открывала его всю дорогу.

Людовик не сводил глаз с кареты, пока она переезжала через мост, мимо конной статуи его отца — Генриха IV. Подавшись вперед, король вцепился в руку Люиня. Тот же за последние четверть часа неощутимо, но бесспорно изменился: стоял спокойно, расправив плечи, — прочно, уверенно. С его лица исчезло обычное слащавое выражение.

— Кабак тот же, только вывеска поменялась, — пробурчал Бассомпьер, обращаясь к герцогу Бульонскому.