Читать «Дунай в огне. Прага зовет» онлайн - страница 144

Однако любили и ценили его не только за это. К тому имелись и другие весьма важные причины: был Моисеев храбр и отважен.

— Они его сонного взяли, не иначе! — искали бойцы объяснений, как мог их майор оказаться в плену. — Да и девушек они врасплох застали, так они не дались бы!

А гладовская гора отбивала уже седьмую атаку. И хоть эсэсовская тысяча сильно поредела, ее напор был еще сильным и опасным.

Дом Самохина, как заноза, очень тревожил гитлеровцев, и они выкатили второе орудие. Первое, не сделав выстрела, было разбито артиллеристами Кострова. Новое орудие появилось внезапно, и первым же снарядом поранило троих. Глеб мигом снял наводчика. Потом еще одного из немецких артиллеристов.

— Вниз, в подвал! — скомандовал Самохин.

У окон нижнего этажа остались дежурные: снайперы и автоматчики. Им удалось вывести из строя весь расчет орудия, но пока случилось это, второй этаж был сильно разбит. Он зиял проломами стен, и углы его совсем обрушились. Потеряв второе орудие, немцы повторили наскок на осажденных, но снова безрезультатно. Вокруг дома они оставили много трупов. Пока противник не опомнился, Зубец с Якоревым выскочили наружу и еще раз пополнили запасы гранат, патронов, автоматов. Эсэсовцы рассвирепели. Они выкатили еще орудие и начали бить с дальней дистанции.

— Совсем осатанели, — ожесточился Павло, — у них верно и стволы накалились.

Но вот смолкли пушки, и опять атака. Она длилась минут тридцать. Положение в доме Самохина сильно осложнилось. Из двадцати семи человек — трое убитых, много раненых. Четверо очень тяжело и лежат при смерти. А тут еще застрочил крупнокалиберный пулемет. Укрылись в подвал. Но что это? Дым и пламя. Значит бьют зажигательными. В дыму весь второй деревянный этаж. Даже в подвале воздух стал горячим и удушливым. Все затянуто дымом, и нечем дышать.

6

Дым. Огонь. Кровь. Грохот пальбы из орудий.

Очередная атака отбита с трудом. Еще поредели ряды защитников разбитого дома. Всех погибших сложили внизу. Они только что стреляли, разговаривали, надеялись. Теперь им ничто не нужно. Лица их бледны, глаза неподвижны. Усилились стоны раненых. У молодого разведчика разворочен живот, и солдат умоляет товарищей пристрелить его сейчас же. Он все равно умрет. Но чья рука поднимет автомат! Чей палец нажмет на спусковой крючок! У многих по две раны. У всех обгорели шинели, обожжены руки и лица. Зубец легко ранен в шею, Голев — в ногу. Ярослав стоял у окна с перевязанной рукой. Самохину осколком зацепило за ухо.