Читать «Друг мой море (Рассказы)» онлайн - страница 6

Федор Павлович поинтересовался, в котором часу выход, хотя знал время точно, потом попросил познакомить его с планом тренировок. Он выслушал меня внимательно, спросил, все ли я учел, хорошо ли продумал. И в голосе, и во взгляде его было как бы тихое снисхождение к моим незначительным просчетам, словно он знал о них, переболевши ими задолго до меня, и теперь допускал их для меня, принимал, зная что-то другое, более главное, еще не пришедшее ко мне.

На какое-то мгновение Федор Павлович задумался и, казалось, забыл о моем присутствии. Потом лицо его вдруг неуловимо заострилось, стало непреклонным и строгим, глаза в сетке морщин уже смотрели на меня проницательно и остро. Я ждал дальнейшей откровенности. Но Федор Павлович, наверное, не хотел быть в словах равным своим переживаниям, поэтому заговорил не о том, о чем подумал:

— Вы знаете, сегодня чуть было не применил власть, но вспомнил, что командир на лодке не я, а вы. Лейтенант Кузин удивил меня своей грубостью.

И Федор Павлович рассказал: он отдыхал в каюте, и вдруг его оглушила тирада грубых и бранных слов. Федор Павлович вышел из каюты и увидел, как Кузин непристойно ругал матроса Федотова. Кузин кричал, а матрос в ужасе смотрел на его лицо— оно было злым, бесстыдно голым. Он кричал, а с губ матроса сходила улыбка, затухали глаза. Они остановились, как у перепуганного человека, который не верит ни в радость, ни в справедливость,

— Вы считаете, мне следует Кузина наказать? — спросил я совета.

— Воля ваша, — уклонился Федор Павлович.— Решайте сами.

И я подумал: настало время, когда тебе во многих вопросах уже никто не советчик. Ищи сам путь к истине.

— Но хочу вас предупредить, — Федор Павлович сделал паузу, — не упустите молодых офицеров. Вы заметили, среди наших новеньких лейтенантов есть такие, которые стыдятся своей интеллигентности. Попав в матросскую среду, они нарочито грубо разговаривают, по каждому поводу вставляют соленые словечки — словом, выдают себя за мариманов. А того не знают, что матросы таких «мариманов» не принимают: слишком сильно от них разит фальшью. Матрос нынче пошел не тот: окриком, грубостью его не воспитаешь...

Когда приготовление корабля к бою и походу было закончено, мы с Федором Павловичем поднялись на мостик. На кормовой и носовой палубах уже выстроились матросы в ярко-желтых жилетах, готовые в любую минуту отдать швартовы. Мне хотелось, чтобы Федор Павлович, как прежде, занял свое командирское место и, как бывало раньше, отрывисто, повелительно бросил:

— Отходить!

Но он прошел под козырек рубки и безучастно смотрел на море, так красиво горевшее в лучах восходящего солнца. Я понял, что Федор Павлович не намерен вмешиваться в мои дела, и обратился к нему официально: