Читать «Друг моей юности (сборник)» онлайн - страница 68

Однажды – лет через двадцать после того разговора – она ехала по главной улице Уэлли и заметила Джека. Он стоял у окна в магазине бытовых приборов и глядел на улицу. Он не смотрел в сторону Хейзел, не видел ее машину. В то время Хейзел училась в колледже. Она была очень занята – учебой и разными другими делами: нужно было посещать лекции, делать домашние задания, лабораторные работы, работу по дому. Поэтому она замечала что-то вокруг себя, только остановившись на пару минут – как сейчас она остановилась у светофора, ожидая зеленого света. И заметила Джека – такого стройного и моложавого в слаксах и пуловере. Такого седого и бесплотного. У нее не было ничего похожего на отчетливое предчувствие, что он умрет там, в магазине. (Он и впрямь там умер – повалился на прилавок посреди разговора с клиентом; но это было много лет спустя.) Она не вглядывалась, не пыталась увидеть целостную картину того, какой стала его жизнь: два-три вечера в неделю в Легионе, остальные – на диване, с ужина до ночи. Он смотрел телевизор и пил. Три-четыре порции за вечер. Он никогда не буйствовал, не шумел, не отключался. Перед сном споласкивал стакан у кухонной мойки. Жизнь, полная обыденных домашних дел, рутины, смены времен года, стандартных любезностей. Тогда Хейзел увидела лишь его неподвижность, взгляд, который можно было бы назвать призрачным. Она почувствовала, что его красота – особая красота ветерана Второй мировой, гордое бесстрастие, склонность к остротам – никуда не делась, но вся сила из него ушла. Призрачную красоту души – вот что увидела тогда Хейзел сквозь стекло.

Она могла бы попробовать пробиться к нему тогда – с тем же успехом, что и сейчас. Полная ранящих надежд, пыла, обвинений. Тогда она не позволяла себе этого – переключалась на мысли об экзаменах или о списке покупок. А если попытаться теперь, то будет словно пробуешь на ощупь ампутированную руку или ногу. Почти незаметное движение, укол боли, обрисовывающий в воздухе утраченную форму. Этого было бы довольно.

Она сама уже слегка опьянела и вдруг подумала: не сказать ли Дадли Брауну, что, может быть, он именно делает этих двух женщин счастливыми. Что она под этим подразумевала? Может, то, что благодаря ему у них есть на чем сосредоточиться. Каменная преграда в сердце мужчины, которую каждая из них надеется когда-нибудь обойти. Жесткий узел у него в душе, который они надеются развязать. Неподвижность, которую они надеются встряхнуть. Пустота, о которой они надеются заставить его пожалеть. От этого не так просто отмахнуться, даже если ты вроде бы научилась об этом не думать. Можно ли сказать, что это и значит – сделать тебя счастливой?