Читать «Древо Жизора. Проклятие» онлайн - страница 10

— Тут я ему и говорю: «Послушай, любезный, лучше бы ты не лез ко мне со своей дурацкой щекоткой, а подсказал бы мне, куда путь держать, чтобы наловить дичи, а то я уже полдня по лесу клепыхаюсь, а до сих пор ни вот столечко не подстрелил. Видать, нечистая сила меня тут водит». Это я ему нарочно так говорю, вы же, надеюсь, понимаете? А он опять щекотаться.

— Да кто он то? — не выдерживал слушатель.

— Как это кто! Он самый. Леший, то есть. Разве вы не слышали, что мне леший в Ансореельском лесу повстречался. Ну вы даете!

Маленькому Анри он посвящал все свое время — бродил с ним по окрестностям Ле-Мана, учил его стрелять из лука, ставить силки и устраивать тенета разбираться в звуках и запахах леса, знать травы и их свойства. От Франсуа Анри научился великому множеству народных песенок и пословиц, перенял его повадки, и где-то глубоко в душе хотел бы, чтоб у всех людей в мире были такие носы, как у Франсуа Помдене.

— Франсуа, — спросил он его однажды. — А почему у тебя такой нос, а у всех остальных людей обыкновенные?

— Тому виной мое глупое любопытство, — ответил Франсуа. — Когда я был маленький, к моей мачехе по ночам приходил инкуб, и как-то раз, когда я подглядывал за ними, страстно мечтая понять чем же это они там занимаются, проклятый инкуб прищемил мне дверью нос. С тех пор мой бедный нос стал превращаться в абракадабру, и, что самое ужасное, он, любопытный мерзавец, продолжает расти год от года и когда мне будет сто лёт, должно быть, носяра станет таким же по размерам, как моя голова. Вот уж будет на что посмотреть!

— А кто такой инкуб?

— Инкуб? Это такой нехороший дядя. Он получеловек-полудемон. Хуже него только леший.

— А зачем он приходил к твоей мачехе, Франсуа?

— А это… Играть приходил. В кости, в веревочку, в суженый не суженый, в зеркальце. Короче, во всякие игры.

Отца своего Анри почти не видел, и потому не имел возможности полюбить, но, благодаря стараниям матери и Франсуа он проникся к отцу уважением и гордился тем, что Годфруа славится множеством побед на турнирных поединках. Когда Анри исполнилось шесть лет, для него выковали точно такие же доспехи, как у Годфруа, только маленькие, а шлем украсили букетом дрока, желтые цветы которого считались символом Ле-Мана. Недаром, Годфруа д'Анжу с некоторых пор стал даже носить прозвище Плантажене. В этом детском доспехе Анри покрасовался на очередном рыцарском турнире в Ле-Мане, где присутствовал сам король Франции Людовик VII со своей юной женою Элеонорой Аквитанской, той самой Элеонорой, которую ее дядя, Бернар де Пуату, привозил шесть лет назад на турнир, в день которого Анри появился на свет.

— Нет, вы только посмотрите, какой великолепный рыцарь! — восхитилась Элеонора, увидев шестилетнего графа Анжуйского, закованного в доспех и восседающего на карликовой лошадке. — Да как он красив! Да какая у него осанка! Так вот кто будет новым Годфруа Буйонским!

И маленький рыцарь влюбился в юную королеву Франции.

ГЛАВА ВТОРАЯ