Читать «Дом, где взрываются сердца» онлайн - страница 102

— Ага. Позвоню. С того света. В следующий раз они меня убить обещали. И квартиру мою загнать.

— Это у них не получится, — сказал майор.

— У них получится. У таких все получается. Все создано для них. Это у меня ничего не получится. А у них все получится… У них… — Валдаева понесло. Ему вдруг безудержно захотелось засмеяться. И хохотать так без передыха. У него начиналась истерика. И майор понял это.

— А ну, заткнись! — прикрикнул он, схватил Валдаева за шкирку и встряхнул так, что зубы лязгнули. Это немного отрезвило.

Майор помолчал немножко, позволяя Валдаеву прийти в себя, потом снова осведомился:

— Так как насчет трупа? Это она?

— Я не знаю. Спросите у родственников! У профессора Ротшаля! Я не знаю. Не знаю.

К нему опять подбиралась истерика…

— Все, — майор Кучер собрал фотографии. — До скорой встречи, Валерий Васильевич.

— До свидания, — кивнул Валдаев.

Минут через сорок после ухода непрошеных гостей он наконец собрался с силами, встал и запер за ними дверь.

* * *

По телевизору показывали многосерийный фильм о жизни обезьяннего сообщества. Валдаев случайно начал смотреть его на следующий день после визита бандитов и майора Кучера, записал его и прокручивал уже пятый раз за два дня.

Где-то в заповеднике стадо шимпанзе снимали в естественных условиях. Фильм наталкивал на множество грустных ассоциаций. А заодно и на философские обобщения, типа того, что человеческое общество — аналог этого самого обезьяннего стада.

В шимпанзином стаде было все, как положено. Имелся заматерелый зубастый вожак, способный навалять кому угодно, затащить в кусты самку, которую захочет. Большинство его подданных жили тихо, стараясь не выделяться. Это были обычные обезьяны, вожак на них цыкнет — могут угомониться, но могут показать клыки. Были и слабаки, козлы отпущения. Один из таких, у которого сородичи только что отняли — не от голодухи, а для развлечения — банан, сидел в одиночестве, подальше от других, в унылой задумчивости. Может быть, он был куда умнее своих сородичей, видел дальше, понимал лучше. Но это никого не волновало. Он не мог защитить себя. Не мог взять свое. Поэтому и смотрел с тоской куда-то вдаль, меланхолически пережевывал листья и наверняка думал о несовершенстве своего обезьяннего мира. Валдаев проникся к нему чувством общности душ. Этот съежившийся, хлипкий самец привык получать пинки ото всех. И «девушки» с ним водиться не хотели. Все верно. Горе слабому.

Нет, все-таки человечество пошло дальше обезьян. У такой же вот человеческой особи есть возможность устроиться относительно уютно… Пока не встанешь кому-то поперек и тебя не начнут ломать…

Валдаев вздохнул. Часы показывали двадцать три тридцать.

Он понимал, что это непорядок. Что с психикой у него все хуже. Просмотр фильма затянул его так же, как не так давно подкидывание коробков. Но ничего не мог с собой поделать. Он хотел в очередной раз начать крутить пленку. Но тут зазвонил телефон.

Он поставил аппарат перед собой на журнальный столик. Погладил пальцами его черную, изящных изгибов поверхность. И прикинул — сейчас он берет вон ту хрустальную вазу. Размахивается. И опускает ее на телефонный аппарат. Звон. Хруст. Разлетающиеся куски пластмассы. И никаких проблем. Связи с окружающим миром порваны.