Читать «До последней крови» онлайн - страница 45

— Знаю, — сказал он, — но я хочу разговаривать с руководителем представительства.

— Его сейчас нет. А по какому вопросу?

— Это я скажу ему.

— Не очень-то вы вежливы, молодой человек.

— Я проехал сто километров в открытом грузовике, потом шел пешком.

Женщина умолкла, внимательно присмотрелась к нему и сказала уже мягче:

— Садитесь.

Он уселся и начал разглядывать их обеих: хорошо одеты, симпатичные; на стене над письменным столом висел портрет генерала Сикорского.

Сотрудница включила электрический чайник и вынула из ящика пакетик с кофе, какого он никогда не видел, наверняка английский. Насыпала ложечкой кофе в стаканы и ждала, пока закипит вода. С утра он ничего не ел, к тому же очень хотелось пить. Ждал — может, предложат. Нет. Он встал.

— Не угостите ли меня кофе?

Взглянула на него.

— Сколько… тебе, собственно, лет?

— Семнадцать.

— Голодный?

— Да.

Пожилая сотрудница выдвинула ящик письменного стола, достала хлеб и банку мясных консервов.

Он даже не поблагодарил ее. С уже набитым едой ртом спросил:

— Были в ссылке?

— Была, — промолвила женщина тихо.

— Думал, что вы уже забыли.

Не услышал ответа, потому что в это время вошел руководитель представительства, мужчина среднего возраста, выглядевший энергичным и симпатичным.

— Этот молодой человек… — начала пожилая сотрудница.

— Хочу с вами поговорить, — резко перебил юноша. — Я проехал сто тридцать километров, чтобы добраться сюда.

— Заходи.

Кабинет был небольшой, но прилично обставленный. Над письменным столом тоже висел большой портрет генерала Сикорского.

— Сколько тебе лет? — спросил руководитель представительства. — Откуда ты, где родители?

— Меня зовут Збигнев Трепко, мне семнадцать лет, приехал из Лучинки, о родителях ничего не знаю.

— Понимаю. — Руководитель представительства помолчал минуту. — Ситуация тяжелая для всех нас. Чего ты ждешь от меня, чем я могу тебе помочь?

— Хочу знать, что с матерью, и хочу в армию.

Руководитель представительства сел за письменный стол.

— Это было так, — начал Збышек, — не знаю, на какой станции высадили мать из эшелона, не знаю, как эта станция называлась, потом искал ее на карте, это могло быть километров двести — триста не доезжая Новосибирска.

Руководитель вздохнул.

— Не знаю, чем тебе помочь, мой мальчик. — И спросил спустя минуту: — А много там поляков, в этой Лучинке?

— Более десятка семей.

— А условия какие?

— Как везде. Работают в леспромхозе, колхозе, смолокурне…

— Надо переждать. Ничего больше посоветовать тебе не могу. Переждать. — Встал, склонился над Збышеком. — Скажу тебе кое-что, мой мальчик… Они проиграют эту войну, и тогда мы поговорим с ними иначе, тогда все наши обиды, а накопилось их много…

— Кто это — они?

— Русские, разумеется.

Трепко удивленно посмотрел на руководителя представительства:

— А кто побьет немцев?

— Англичане, американцы, мы… Ты же не любишь их.

— Тех я тоже не люблю, — отпарировал Збышек, — А вы можете направить меня в армию?

— Нет.

— А что можете?

Руководитель молчал; теперь он показался Збышеку очень старым, ему стало даже жаль этого человека.